Каждый из них был погружен в свои мысли и разговоры, обсуждая что-то важное, и лишь изредка бросал на меня взгляды, полные равнодушия. Им нужен был наследник престола, а не просто очередная фигура в этом великолепном спектакле. Я чувствовала себя как будто на сцене, где все играли свои роли, а я была лишь статисткой, не имеющей значения.

На улице меня ждала карета, рассмотреть которую я просто не успела, слишком много всего навалилось сразу. Ален, с легкостью помог мне забраться внутрь, после чего оставил меня наедине с моими мыслями. Я надеялась, что смогу провести время в одиночестве, но вскоре ко мне присоединился правитель, сев напротив.

– Чудесно выглядишь, и не скажешь, что крестьянка, – произнес он, его голос звучал сладко, как мед.

– Спасибо. Вы тоже, – не смогла удержаться от сарказма, но он этого похоже не заметил.

– У тебя есть последний шанс. Если все это было твоей блажью, мы вернемся в замок. Можешь не переживать, я не стану тебя наказывать, – проговорил он, елейным голосом, а у меня зачесалась левая ладонь. Врет.

– Нет, Ваше Величество. Я уверена в том, что сообщила. Осталось это подтвердить. После этого, надеюсь, вы оставите меня в покое, чтобы я смогла спокойно выносить ребенка?

– Конечно, – ответил он, отвернувшись к окну.

Я снова почувствовала зуд в ладони. Вранье. Давая понять, что его слова не имеют никакого значения. Он не собирался оставить меня в покое, и это осознание вызывало во мне глухое раздражение. Его манера говорить, как будто он заботится о моем благополучии, лишь усиливала мою решимость не поддаваться на его уловки. Да и какой дурой надо быть, чтобы поверить. Достаточно лишь посмотреть на себя в зеркало. Синяки не врут, в отличии от человека что их нанес.

Пока мы ехали, я успела рассмотреть своего «мужа» во всей красе. Возраст под пятьдесят, до этого казался старше; полноват, с опухшим лицом и не аккуратной бородой. Раздень его, и не отличишь от обычного пьяницы, который валяется на обочине.

Внезапно, проехав немного, в карету что-то прилетело. Я выглянула в окно и увидела небольшую толпу бедняков. Один из них, шатаясь, орал что-то нам в след, его голос был полон отчаяния и гнева. Но прежде чем я успела осознать, что происходит, один из солдат, стоявших рядом, без колебаний вонзил меч в его живот. Убийство произошло так быстро, что я не успела даже вздохнуть. Вояка же, как будто ничего не случилось, просто забрался на свою лошадь и поскакал дальше.

Вот так, без суда и следствия. Значит, это норма. Значит, не в первый и не в последний раз. Опасность для меня теперь исходит абсолютно от всех – и от богатых, и от бедных. Я чувствовала, как страх сжимает мою грудь. Я просто не справлюсь с поставленной задачей.

Спрятав трясущиеся руки под полами накидки и рукавов, я проглотила ком в горле, сдерживая слезы. Внутри меня нарастало желание вернуться в свою палату. Пусть я буду овощем, лишь бы остаться живой, а не разорванной на части, толпой таких же бедняков. Но кого интересуют мои желания?

Наша поездка была недолгой, и храм находился в самом центре города – по хорошему, мы могли бы дойти пешком. Но учитывая, как народ ненавидит царя, не удивительно, что нам приходилось прятаться за стенами кареты.

Когда мы остановились у входа, по бокам выстроился отряд рыцарей, образуя две шеренги с каждой стороны. Само здание было выполнено в готическом стиле и, в принципе, не сильно отличалось от европейских церквей. Единственное, что бросалось в глаза – внутри не было ни икон, ни росписей на стенах и потолке. Только мраморная статуя богини с ребенком на руках, стоявшая в центре, словно охраняя это место от внешнего мира.