Вновь подошла к мужу, положила ладонь поверх его и сказала:

– Гурго, крысы хитры и коварны. Я знаю этот замок, как свои пять пальцев. В детстве я любила убегать от наставников и прятаться в каких-нибудь дальних комнатах или подземельях. А потом – уж простите, но это правда – вы и ваши воины, безусловно, лучшие в бою, совершенно несведущи в портальной магии и магии иллюзий. Стало быть, не имеют возможности реально оценивать очень коварного врага. И последнее, – я грустно вздохнула, – магия иллюзий – тёмная. Вы же в совершенстве владеете светом. Это, конечно, могучая сила. Но… свет откровенен, прямолинеен и честен. А тут… Тут нужна тьма. Тёмная магия – прерогатива Льемских королей.

Гурго побледнел, заглянул мне в глаза, приподняв подбородок.

– Что вы собираетесь делать, Лаверн?

– То, что должна сделать королева, защищающая свой народ, – произнесла вслух. И мысленно добавила: «То, что надо было сделать давно».

Выпустить свою Тьму. Могучую первозданную силу, настоянную в веках, окрепшую за десятки поколений, жирно кормивших её. Королевскую Тьму Льема – оружие, которому нет равных.

Меня берегли от её прикосновения, позволили выучить лишь теорию и простейшие заклинания. И тому была причина: тьма опустошает своего носителя изнутри. Если свету нужна подпитка извне, из окружающего мира, от самого солнца, то тьма питается твоими ресурсами…

Есть такая оса-паразит. Она откладывает личинку в тело бабочки. И та, развиваясь, выжирает беднягу. А когда от бабочки остаётся лишь оболочка – раздирает её в клочья и выбирается на свет. Чтобы жить. Вот так и тьма. Она тоже паразит. И он растёт внутри тебя, крепнет, а потом – разносит тебя в ошмётья, чтобы дать появиться жутчайшему монстру, которого уже ничем не остановить…

Но при этом тьма – не есть зло, а свет – вовсе не добро. Это очень обывательские представления. Магия сложнее. Скорее, она постоянный баланс света и тьмы, постоянный альянс добра и зла, игра теней, мерцание полутонов…

Вот взять тех же гарутов. Они – чудовища, но при этом – маги света. С чего люди взяли, что свет не может убивать? Свет слепит, выжигает, разгоняет. По сути, у тьмы нет шансов против света. Он сильнее. Поэтому ей приходится быть изворотливее, бить исподтишка, запутывать и утягивать. Только так она может противостоять, только так – получить победу.

Тьма – женщина. Свет – мужчина. Их разобщённость рождает войну, их слияние рождает жизнь.

Это и есть магия. Её суть. Её первооснова. Её краеугольный камень.

Гурго спрыгнул с подоконника, подошёл ко мне и схватил за плечи, сжал сильно, но не со зла – я знаю, а потому что внутри у него сейчас всё клокотало от ярости. Она – абсолютный белый свет, высший накал любви, сильнейшее оружие, способное выжечь не только любую тьму и всё менее светлое. Беспощадное знойное солнце.

– Ты не сделаешь этого, – отчеканил он, точно поняв, на что именно я собираюсь пойти.

– Сделаю, – ответила я, прямо глядя в его глаза.

Сейчас они были совсем светлыми, едва ли не белыми.

– Я. Тебе. Запрещаю! – прорычал Гурго, ощутимо встряхнув меня. Сейчас нам обоим было не до нежностей. Мы стояли в шаге от войны. Как тогда в кабинете отца скрестились два клинка – света и тьмы, так и теперь скрестились наши взгляды, и никто не хотел уступать.

– Ты не имеешь права, – сказала, гордо вскинув голову. – Я – королева Льема. И буду сражаться за свою страну и свой народ всеми средствами, которые только у меня есть.

– Но не так же, – уже куда мягче произнёс Гурго, ослабляя хватку на моих плечах, – не такой ценой.

Я помотала головой:

– Ты сам правитель и сам знаешь, что когда выбор стоит между одним и сотнями тысяч, выбирать следует тысячи.