Дядя Рашид при ближайшем рассмотрении оказался не таким уж счастливым билетом. К падчерицам относился равнодушно. Гораздо больше любил гульбища с приятелями. И животных, поэтому в квартире невзначай появлялись разномастные приблудыши, которых мама не успевала пристраивать в добрые руки. Однажды на пару недель поселился ежик, жутковато шуршащий по ночам. Но когда в трехлитровой банке отчим принес скорпионов, мама взбунтовалась. Так что эти погостевали недолго, всего пару дней.

Частенько Айша, возвращаясь из школы, смотрела на окна и гадала, что там ждет. Снова друзья дяди Рашида сидят в тесной кухне? На самодельных скамейках помещалось сразу пять человек – всего-то надо притащить пару досок и положить на табуреты. На столе – внушительная сковорода жареной картошки с луком. Гвалт и хохот, бренчание гитары. Вокруг плафона струится сизый дым, на балконе скулит очередной щенок. Или дома все-таки мамочка, значит, тихо и спокойно. Уже в подъезде встречает чесночно-мясной запах котлеток, а не дурацких сигарет.

Если дома дядя Рашид с компанией, значит, маму опять задержали в столовой, сестренка у няньки-старушки, что живет в соседнем подъезде. В кухню протиснуться не получится, а если и повезет, то вряд ли там найдется еда. Разве что соскрести со дна сковородки остатки подгоревшей картошки. Следовательно, назвать дядю Рашида большой удачей язык не поворачивался.

Мама выставила его вон, когда Назик подхватила лишай. Так что любителю живности и гулянок рекомендовали найти бродячий цирк и устроиться туда на работу – хоть дрессировщиком, хоть клоуном.

– Зоопарк в квартире, иначе не назовешь, – жаловалась мама соседке тете Марине, которая пришла за солью и осталась на чашку чая.

Айша крутилась рядом. Тотчас представила, где и как разместить животных. На балконе можно держать крохотную лошадку, по утрам расчесывать ей гриву и кормить морковкой. А в ванной – крокодила. Только маленького и беззубого, а то покусает. Даже скорпионам нашлось бы местечко. Если за ними следить, то пусть живут. Главное, чтобы не уползли. Иначе придет кирдык, так объяснял дядя Рашид.

– Это же весело, мамочка! В городе нет зоопарка, а у нас будет!

– Так, сколько раз я говорила не встревать, когда взрослые беседуют.

– Коммунистическая партия не позволяет ущемлять детей.

Соседка поперхнулась чаем и закашлялась.

Мама развернула Айшу за плечи и вытолкнула из кухни:

– Через пять минут приду проверить уроки. Если они не сделаны…

– Наступит кирдык!

Тетя Марина странно хрюкнула и уткнулась лицом в рукав. Стоя за закрытой дверью, Айша слышала, как мама шептала сдавленным голосом:

– Газету «Правда» читает, представляешь? Расстелит на паласе и ползает по ней. Оттуда цитаты.

После ухода дяди Рашида зажили спокойно, даже в какой-то мере скучно. Ни патлатых хриплоголосых гитаристов, ни шлепающих ночами по линолеуму ежиков, ни синеватой дымки, обнимающей плафон. Теперь по дороге из школы можно было не гадать, что ждет дома.

Мама все также работала поваром. Крахмалила халаты и колпаки, рисовала на глазах длиннющие стрелки и уходила в столовую. Замуж она больше не вышла, так что жил цветник сам по себе, неприхотливой клумбой на степных землях. Со временем образ незадачливого любителя животных в памяти потускнел. Айша повесила в комнате папин портрет в рамочке и по вечерам пересказывала Назику факты его биографии, добавляя с каждым разом все больше красок.

Оранжевый томик Ахматовой она доставала, когда сестренка засыпала. Книга, как по волшебству, распахивалась сама на определенном стихотворении, с головой выдавая, что оно любимое.