Она больше походила на повзрослевшую девушку, чем

бабушку, ее тонкие пальцы он помнил на ощупь. Мико-

ла прервал его воспоминания:

– Князь, в палаты сразу? Ждут уж нас, наверно?

– Ждут, послали гонца, – Андрей оглядывался

кругом.

В подтверждение его слов послышался колокольный

звон. Весть, значит, дошла уже о вернувшем-

ся сыне.

Город был укреплен земляным валом с деревянны-

ми стенами и глубоким рвом. Вереницы людей стекались

на городскую площадь к златоглавой великой церкви

Киево-Печерской лавры. Женщины в цветастых платках

на голове сидели прямо на вымощенной мостовой, кто-

то молился на коленях с котомками за спиной, скорее

всего это были паломники, решил про себя князь. Друж-

ной вереницей пробежали мимо дети, напугав лошадей.

Все они, как один, были в похожих костюмах и белых

шляпах, как он читал из частых писем отца, здесь была

открыта государственная школа.

Дальше их взору представилась необычная про-

цессия: двое торговцев несли ковер невиданной князем

красоты. Киев показался Андрею огромным улием, ве-

ликий княжеский двор располагался неподалеку, сточ-

ные воды издавали гнилостный запах, и после Ерша-

лоима с его степенной и помпезной жизнью русский

город напоминал уездную деревню. Князь обратил

внимание на огромные деревья, густо насаженные и по-

крытые плодами, но сады Константинополя, где он го-

стил у греческих царей, приходившихся ему родствен-

никами, не шли ни в какое сравнение своими пышными

и ухоженными лабиринтами. С детства тянущегося

к красоте князя не впечатлял этот град. Думал он и про

предстоящие вечевые сходки, и при этих мыслях попе-

речная морщина становилась отчетливо вырезанной на

его красивом лице. Отца же он любил, хоть и не считал

его идеальным правителем, не снискал Юрий у горо-

жан славу в погоне за престолом Киевским. Жадный

и раздражительный, он скорее походил на писаря, кото-

рый соглашается со всеми фактами, излагаемыми ему.

Нрав же самого Андрея нельзя было назвать крот-

ким. Смелый от природы, он готов был бросится в бой

в любую минуту, и в быту его нельзя было застать вра-

сплох, часто принимал не по возрасту мудрые, истинно

Соломоновы решения. Чаще отец нуждался в советах

мудрого сына. Он был чудесно воспитан, знал пять

языков, тянулся к музыке и живописи, подробно по-

стигая и обращая внимание на все детали.

Показался княжеский Терем. Это было причудливое

сооружение: к северу примыкал пристроенный связы-

вающий собор с колокольней, и, хотя строители и пыта-

лись использовать в его обработке колончатый пояс, они

создали лишь очень безвкусную и грубую подделку. Да-

лее проходил излом, отвечающий излому южного скло-

на, его ядром был златоглавый собор. Андрей спешился

и затем взбежал по скрипучей деревянной лестнице.

Послышался смех и громкие голоса, они станови-

лись все более разборчивыми с необычными для него

гортанными звуками с мягким произношением. Обычно

ему хватало пары недель, чтобы подражать особенным

наречиям носителей языков.

Князь зашел в светлые сени, бояре сидели в ярко-

синих, красных, зеленых расписных одеждах, некото-

рые из которых были оторочены мехами. При виде его

они встали и поклонились в пояс.

Скрипнула тяжелая окованная дверь, и появился

князь Юрий, они молча обнялись, расцеловались:

– С возвращением, сын мой возлюбленный! – серые

выцветшие глаза его наполнились слезами, они присели

на лавки. Андрей рассматривал отца: он изменился, по-

старел. На нем был накинут плащ с застежкой на плече,

на ногах – остроносые сапоги.

– Дай-ка рассмотрю тебя внимательно, – продол-

жал отец, окинул молодого князя взглядом и сжал ку-

лаки на груди, отчего костяшки побелели и приняли