Так вот конец его игры?

Он был беспомощен, бессилен – бедный, жалкий червяк! Зато его произведения, его куклы жили и выросли до гигантских размеров, шли высоко над ним и разверзали небеса…

Вон отсюда! Вон!..

У него не хватило сил терпеть дальше. Он вышел, шатаясь, и направился к дому. Пока его можно было видеть, он шел медленно, чтобы не бросаться в глаза; но невольно его шаги участились, стали быстрей, торопливей – он побежал…

Вдруг он услышал громкий крик:

– Держите его! Ловите чужестранца!

Это был голос Терезы – и её голос пригвоздил его к месту; он не в состоянии был сделать ни шага.

– Ловите чужестранца! – сказала она.

Это он – был «чужестранец». Тереза так его назвала!

Шестеро парней подбежали к нему и он, не сопротивляясь, пошел с ними к святой.

– Следите за ним, – тихо сказала она. – Бог хочет, чтобы он присутствовал при моей смерти.

Его охватила ярость.

– Бог хочет, а… – но он не окончил фразы.

Вдруг, в одно мгновение его горячий мозг родил новую мысль… О да, это было лёгкое, великое спасение!.. Почему он ни разу не подумал об этом?.. Ах, он мог бы многое предупредить: смерть и Джино, и Джиованни Ульпо!

Слишком поздно для них, но все же достаточно рано для Терезы!..

Он быстро приблизился к ней, взял её руку и нажал нерв (Maus des Daumnes). Вот эта точка, которая сделала её рабой его желаний. Он с силой нажал на неё… Она не отдёрнула руки. Спокойно и удивленно смотрела она на него.

– Что тебе нужно? – спросила она.

Его охватила дрожь,

– Я… я… – пробормотал он.

Быть может, он ошибся? Быть может, то была другая рука?

Он взял правую руку и нажал в этом же месте.

Она не опустила глаз.

– Что тебе нужно? – вновь тихо спросила она.

В глазах Фрэнка потемнело.

Его власть исчезла, разбита! Жалкий, несчастный стоял он перед ней – она была свободна!

– Иди к черту! – хрипло прошептал он.

Альвасси схватил его правую руку, Корпоро – левую.

Процессия тронулась…

Они медленно тронулись по широкой улице, сначала спускавшейся к озеру, а потом поднимавшейся в гору. Ронхи все время не отрывал глаз от святой. Его черные глаза сверкали от благочестивой любви и горячего восторга. И когда музыка затихла, он вдруг громко запел литию. Все хором подхватили его пение. Святая опустилась на колени и – молилась. Потом она поднялась со спокойной улыбкой.

– Распустите моё платье, – приказала она женщинам, – а ты, брат Ронхи, сделай для меня венец из шипов.

Ронхи постоял немного, потом быстро удалился. Но женщины мешкали; они медленно спустили с плеч святой сукно и открыли её грудь.

Ронхи принес ей венок.

Она сняла золотую корону, поцеловала шипы и крепко надвинула её на лоб, покрытый кровавыми ранами.

Она поцеловала женщин, легла на крест, закрыла глаза, сложила руки и начала молиться.

Фрэнк Браун стоял подле неё; уйти не было возможности; его стерегли. Он с ужасом закрыл глаза. Нечеловеческих усилий стоило ему отвлечь мысли от происходящего здесь; он едва мог удержаться от крика…

Тереза подняла глаза.

– Вы готовы?

– Да, святая сестра.

Она кротко улыбнулась.

– Тогда начинайте. – Она сделала знак слуге.

– С чего начать? – спросил её Скуро.

– Сперва прибей ноги.

Слуга выбрать гвоздь подлинней, с огромной головкой и попробовал зубами конец.

Он приставил гвоздь и подняли молот, но вновь опустил его. Рука его дрожала.

– Чего ты ждёшь? – спросила святая.

– Святая госпожа… – прошептал он.

Он выпил вина, поцеловал раны на её ногах, тяжко вздохнул и поднял молот…

Она улыбалась смиренно; но пальцы её крепко вцепились в дерево…

Она поблагодарила Скуро.

– Теперь левую руку, – приказала она.

Он повиновался.

– Теперь правую…