– Давай за стол сядем.

Бабушка провела меня к большому деревянному столу, усадила на скамейку рядом с окошком. Я посмотрела в окно и мои глаза расширились от ужаса. За стеклом разворачивалась картина – натуральное болото, в котором что-то булькало и шевелилось, словно пыталось выбраться на свободу.

– Мать моя… Едрен батон! – воскликнула я, хлопнув себя по щеке. Неужели я не проснулась? Пипец…

– Опять водяной пьянку устроил, – спокойно заметила бабушка, достав из печи сочные пирожки.

– Кто? – испуганно оглянулась я, решив, что не расслышала.

Бабушка, поставив пирожки на стол, удивленно посмотрела на меня. Она села напротив и, нахмурившись, спросила:

– Мать что-нибудь рассказывала про Трёху?

– Про что? – мои глаза округлились от удивления.

Недовольно фыркнув и помянув мою маму не самым лестным словом, бабушка снизошла до грустной улыбки, её лице появилась загадочная тень, и она начала рассказывать:

– Трёха – это сказочный мир, тридеcятое царство, так сказать. Здесь живут все те, о ком ты так любила слушать в детстве: принцессы и царевичи, а также разная нечисть. Ты попала сюда через портал, по собственному желанию.

– А мужичок? – не удержалась я от вопроса, вспоминая странную встречу.

– Ты Семёна не узнала? – удивилась бабушка. В эту секунду на стол прыгнул черный кот с ярким, словно светящийся, взглядом.

Он блеснул глазами, и я, вскочив, воскликнула:

– Я так и знала, что ты кот!

– Догадливая, – промурлыкал Семён, усаживаясь рядом. Я вернулась на скамейку, недоумевая – говорящий кот не входил в мой обычный круг общения.

– Бабуш, а почему я раньше ничего про ЭТО, – я развела руками, – не знала? Это же так интересно!

Бабушка посмотрела на меня с легкой тоской в глазах, словно готовилась рассказать нечто важное.

Вопрос, который я задала, казался логичным, ведь с каждым мгновением накатывал легкий депресняк. Ответ был столь же ожидаем:

– Так твоя мама, после смерти твоего отца, Владимира, перебралась жить в мир обычных людей. Она забрала тебя с собой и подправила твою память, чтобы не всплывало лишнее.

Я начала задумчиво перебирать в голове воспоминания. Образы всплывали, как картинки из детства: мама, водящая меня в детский сад, где я играла с Тимохой… Мой шестой день рождения в кафе «Остров развлечений» с родными и друзьями… Как папа качал меня на качелях в парке и смеялся, когда я кричала от восторга… Как я просила щенка, но в итоге родители подарили мне хомячка, который мирно жил в клетке на подоконнике… Как мама тихо плакала после пропажи отца, но каждую ночь продолжала рассказывать мне волшебные сказки про похождения Владимира Красавина с его дочкой…

– Мамины сказки… – глухо начала я, пытаясь осознать всё это, но бабушка уже поняла мои мысли:

– Через сказки она убирала воспоминания и замещала их иллюзиями. Жизнь, которую ты помнишь до одиннадцати лет – это всего лишь пустая иллюзия. А сказки, которые ты слушала, были реальными.

Слова бабушки тяжело легли на сердце. Переплетение вымысла и реальности становилось всё более запутанным, и я чувствовала, что мой мир рушится на глазах, обнажая мгновение правды. Насколько же тонка граница между тем, что существует, и тем, что мы выбираем помнить.

Я для полного понимания на секунду замерла, исследуя свои новые эмоции и ощущения. Это было странное сочетание, когда идея о сказочном мире смешивалась с привычной реальностью, но в то же время меня это абсолютно завораживало.

Доев пирожок, поняла, что на столе уже и салатик, и курочка запечённая, и квасок стоит. Ляпота!

– Самобранка? – полюбопытствовала я, выразительно взглянув на белую скатерть.