– И что ты мне это показываешь? – Не понял Хирш, берясь за мясную нарезку. – Я сам только вчера такие же получил. После выходных начну жрать. Да их вся база получает в твоей госпитальной аптеке.

– Вот это я замутил специально для муженька Дороти. – уже захмелевший Стентон потряс упаковками. – Если он хоть стакан выпьет, пока будет их принимать, начудит такого, что мало никому не покажется.

– Ты что за гадость туда подмешал? – Напрягся Хирш. – Он базу не разнесет?

– Может и разнесет, – усмехнулся приятель, снова прикладываясь к пенному напитку. – Только после того, что покажет экспертиза, его сошлют на рудники. А Дороти с ним незамедлительно разведется, и тогда я сделаю ей предложение.

– Не боишься спалиться? – Хирш понимал, что друг задумал подлость. – Самого отправят на S-3.

– Пусть докажут, что это я сделал, – фыркнул Стентон. – На всех пачках мои отпечатки, поскольку я лично товар принимаю и проверяю за лейтенантом Хоганом раскладку по полкам. Утром я просто зайду пораньше в аптеку, где этот лошок уже все подготовил для выдачи очередной группе, и поменяю упаковки из ячейки нашего пилота на эти. Все! Карта бита!

Дерек Хирш ненадолго призадумался, допил пиво и, хитро прищурясь, взглянул на собеседника:

– Я знаю, что ты научился перепаковывать препараты и списывать на сторону много ценного. А скажи, пожалуйста, если Джейсон не напьется и не устроит дебош? Он последнее время ходит злой, трезвый и не вылезает из патрулей, практически.

– Дорогой друг, – решил съязвить полковник Стентон. – Даже если он не напьется, то препарат достигнет критической концентрации, поскольку обладает накопительным действием.

– И что? – Не понял Хирш. – У него тоже что ли глюки случатся?

– С ним случится кое-что похуже глюков, – отмахнулся друг и продолжил с аппетитом уничтожать угощения со стола. – И говорить тебе я больше ничего не буду.

Хирш пожал плечами и развалился в кресле, делая вид, что следит за ходом соревнований. Потом неожиданно проговорил:

– Слушай, Маелз, можешь помочь мне занять кресло командующего «Силуром»? Разумеется, не бесплатно.

Стентон нисколько не удивился подобному предложению. Ведь он сам наталкивал друга на подобные мысли. При чем, долго и упорно.

– Что, генерал Салинос не согласился продать списанное барахло?! – Хихикнул Стентон. – Или уличил тебя в воровстве и подставах?

– Сплюнь, идиот! – Рассвирепел Хирш. – Ничего он пока не просек. Я знаю, как и где подчистить. Только покупатели нашлись на нашу технику. Обещают шестьдесят миллионов, и тридцать уже отдали. Ждут официального списания по метрикам министерства. Никуда не торопят. Вот хочу, чтобы ты за тридцать миллионов помог мне к моменту приемки новой техники и списания старой прочно засесть в кресле Тима Салиноса.

Стентон призадумался, потом быстро накидал на небольшом кусочке композита длинный номер:

– Аванс переведешь сюда. Я скажу, как что-то придумаю.

– Переведу, когда введешь в курс дела, – хмыкнул Хирш. – А то струсишь и слиняешь в свою академию.

Маелз Стентон ничего не ответил, лишь укоризненно покачал головой и принялся снова поглощать еду.

Генерал Тим Салинос еще пару раз пытался поговорить с Дереком Хиршем, которого все эти годы считал своим другом. Но тот лишь отмахнулся, мол, не хочешь денег подзаработать, не надо. И больше не возвращаемся к этой теме. Но поскольку на душе у Тима было неспокойно, то он решился на разговор с Фрэнком Ренессто, который являлся начальником отряда военной полиции, а в тайне на него были еще возложены и функции агента собственной безопасности.

И вот теперь генерал сидел в кабинете Фрэнка и никак не решался начать обсуждение. Безопасник смотрел на командующего базой своим цепким профессиональным взглядом и чувствовал, что должен начать беседу первым.