Свет вечерней зари растекался по залу Пурпурной чистоты. Застолье подходило к концу.

Нынешний Небесный владыка знал толк в показной любезности и картинных жестах. Он покидал любое застолье после третьей чаши вина под предлогом того, что быстро пьянеет. Даже свадьба родного внука не стала исключением.

Да и счастливый новобрачный, владыка Е Хуа, всегда быстро пьянел. Сегодняшней ночью он пал жертвой вина даже быстрее обычного. Не успели гости пойти по третьему кругу, как мелкому небесному чиновнику пришлось подхватить полубессознательного наследника и сопроводить его в Платановый дворец. Впрочем, Дун Хуа подметил, что для «мертвецки пьяного» наследный принц двигался поразительно уверенно.

Как только Небесный владыка и наследный принц покинули зал Пурпурной чистоты, несколько совершенных владык также откланялись под разными предлогами. Торжественная обстановка переставала быть удушающей. Дун Хуа лениво покрутил в руке пустую чашу и тоже собрался уйти, чтобы бессмертные, сидевшие в его присутствии почтительными истуканами, наконец смогли отмереть и пить вдоволь.

Но только владыка отставил чашу и привстал, как у входа в зал вдруг из ниоткуда появился горшок с суманом [3]. За россыпью желтоватых цветов смутно угадывалась девушка в белых траурных одеждах. Пригнувшись и тщетно стараясь слиться со стеной за колоннами, она пробиралась к столам родственников невесты, одной рукой придерживая юбку, а другой – цветочный горшок.

Дун Хуа оперся о подлокотники, сел обратно на свое пурпурно-золотое сиденье и, устроившись поудобнее, приготовился наблюдать.

Танцовщица на сцене завершила выступление, а дева в белых одеждах, постоянно спотыкаясь, наконец добралась до нужного стола, нашла свободное место и остановилась у него. После выглянула из-за горшка и осторожно огляделась. Убедившись, что никто не обратил на нее внимания, она спокойно села. Потом, пользуясь тем, что все взгляды устремлены к сцене, торопливо опустила цветы на пол и как ни в чем не бывало присоединилась к рукоплесканиям, одновременно заталкивая горшок ногой под стол.

Выходило плохо, и девушка пнула его еще раз.

И еще.

Последний пинок оказался особенно сильным, и многострадальный горшок вылетел из-под стола, чуть не снеся его, перемахнул через всю сцену и угодил прямо в отложившего свой уход Дун Хуа.

По залу пронесся слаженный испуганный вздох. Горшок завис в трех цунях от лба владыки.

Дун Хуа подпер щеку одной рукой, а второй подхватил горшок с растерявшим часть великолепия суманом. Потом перевел скучающий взгляд на виновницу произошедшего.

Все небожители повернулись в ту же сторону.

Девушка на миг замерла, но быстро опомнилась и повернулась к сидящему рядом бессмертному в грубых одеждах.

– Ми Гу, что это у тебя за шутки такие! Как ты мог запустить горшок кому-то в лоб! – горячо, но не слишком сурово отчитала она его.

После пира сопровождающий Дун Хуа бессмертный чиновник рассказал ему, что девушку в траурных одеждах зовут Бай Фэнцзю. Она и есть та самая владычица Цинцю, унаследовавшая Восточную пустошь в столь юном возрасте.

Празднования в честь свадьбы Е Хуа шли семь дней.

Сразу по истечении этого срока должна была состояться церемония Тысячи цветов, проходившая раз в шестьдесят лет. Устраивал ее сам владыка Лянь Сун. Поэтому большинство небожителей, приглашенных на свадьбу наследного принца, попросту пересели из-за одних столов с угощениями за другие.

Девять небесных сфер, некогда славившиеся божественной чистотой и, что важнее, тишиной, пребывали во власти праздничного хаоса. Разве что пруд Белых лотосов на Тринадцатом небе сохранил былую безмятежность – в основном благодаря близости к Рассветному дворцу Верховного владыки Дун Хуа, чье спокойствие мало кто мог безнаказанно нарушить.