Обитатель комнаты не спал, а только и ждал, когда же наёмница явится. Та даже остановилась от неожиданности. Она ведь поначалу явно вслушивалась в его спокойное дыхание, стоя у окна, убеждалась, что господин спит, но тот умудрился ловко её провести.

– Да, но сперва я проникла в коридор, – строгим металлическим голоском лязгнула гостья, – и заперла твою дверь, чтобы на помощь не сбежались телохранители, а лишь потом полезла через окно.

– Умно… если правда, – явно ухмыльнулся мужчина в кровати. – Вдруг ты любительница сказки рассказывать? Знаешь одну, про девицу, пришедшую в гости к бабушке? Подходит она к кровати и спрашивает: бабушка-бабушка, почему у тебя такие большие уши? Я бы вот с удовольствием послушал, кто тебя подослал.

– Думаешь, я поведусь на такое? Раскрыть перед смертью, кто хочет убрать тебя и зачем? Вставай и дерись, если у тебя шпага припрятана под подушкой. Может, под кроватью твои дружки? Их ждёт погибель, я насажу их на лезвия, как шашлык на шампур. Может, не стоит им лезть на рожон и тебя защищать? Я могу забрать одну жизнь, а могу с десяток тех лишних, кто просто путается под ногами, – уверенно заявила Тринадцатая, подходя ближе.

– Бабушка-бабушка, а почему у тебя такие большие глаза? – иронично поинтересовался мужчина.

– Мне вот мои не нужны, чтобы видеть, – заявила гостья, сделав пару неспешных мягких шагов вперёд.

– Как интересно… Это была бы весьма любопытная тема для исследования, – раздалось со стороны постели, – приди ты сюда с более мирными намерениями.

– Я не болтать пришла, – напомнила светловолосая убийца, сверкая лезвиями на руках.

– Бабушка-бабушка, а почему у тебя такие большие зубы? – поинтересовался господин, не скидывая одеяла.

– Хватит мне зубы заговаривать! Хочешь вывести меня из себя? Зря стараешься. Мои клинки острее любых клыков, – заверила Тринадцатая, оказавшись уже справа от лежавшего в кровати мужчины.

– Нет, там было не так. Не порть сказку. В конце концов, не каждый день доводится стать её героиней. Там с постели ответили: это чтобы скушать тебя, дитя моё! – обернулся лежащий в кровати Вильгельм серым волком и набросился, разъярённо рыча, на вооружённую девушку, повалив на пол.

Завертелась схватка, в которой зверь изворачивался, дабы не получить ран, а Тринадцатая изо всех сил пыталась его задеть, пронзить плоть и шкуру, извиваясь под напором укусов мощных челюстей. Волк хватал её за руки, но зубы ощущали лишь жёсткие металлические конструкции, словно незнакомка перед ним была не живой, а целиком механической.

Распороть ей брюхо тоже не получилось: когти наткнулись на бронированный нагрудник с выгравированной цифрой тринадцать, вписанной в круг из цветочных узоров и оформленной волнистыми завитками орнамента. Кто-то явно вложил душу в эту броню, она очень сильно отличалась от той с прорезью в форме семёрки, что была на безликом. И всё же наличие номера этих двух убийц явно как-то роднило.

На шум сразу же сбежались таскарцы-стражники и спутники анимага, вот только проникнуть в запертую дверь никак не смогли. Наёмница не врала. Она сначала, вероятно, проникла в коридор или же под видом посетительницы как-то оказалась в таверне, какими-то инструментами сломала замок, так что даже ключом тот теперь было не отомкнуть, а лишь затем залезла в саму спальню.

Анимаг в форме зверя продолжал кусать за плечи, бить когтистыми лапами, но Тринадцатая отчаянно сопротивлялась, отталкивая от себя лохматого волка прочь. И они снова сходились в битве, пока у обоих ещё оставались силы. Оба скалились, напирали, разили с замаха, задевая подсвечник, кувшины или ещё какую-нибудь утварь. Пространство красивой небольшой комнаты, половину которой занимала кровать, было явно не предназначено для таких поединков.