В общем, число девять в алхимических искусствах, – дань-шу, наделяется качествами полноты и завершённости. Именно поэтому ″Летучая девятка″, – ″Фэй-цзю″, – это ещё одно название пилюли бессмертия, – сянь-даня.

Со временем же совершенное деяние, – чжи-вэй, претерпело радикальное изменение. Химический процесс в нём постепенно заместился на виртуальный аналог, то есть на мысленный процесс. Так появилось искусство внутренней алхимии, – нэй-дань шу.

Теперь уже в роли пары алхимических ингредиентов, – хэ-даней, согласно сродству видов, – тун-лэю, начала выступать пара свинца и ртути, – цянь-гуна. Следует заметить, что в реальности свинец, – цянь, никогда не образует никакого химического соединения со ртутью, – гуном.

Впоследствии, когда искусство приняло ещё более абстрактную форму, ингредиентами стала считаться взятая из ″Книги перемен″, – ″И-цзина″, антагонистическая пара посленебесной схемы восьми триграмм, – хоу-тянь ба-гуа ту, иначе говоря, расположение восьми триграмм, – ба-гуа фан-вэй, установленное Чжоуским Просвещённым Царём, – Чжоу Вэнь-Ваном, известная также как письмена из реки Ло, – Ло-шу. Этой парой является триграмма ″Вода″, – ″Кань″ гуа, и триграмма ″Огонь″, – ″Ли″ гуа.

Триграмма ″Вода″, – ″Кань″ гуа, надо сказать, состоит из двух прерывистых черт, – инь-яо, сверху и снизу, и одной сплошной черты, – ян-яо, между ними. Следовательно, она представляет собой ян, содержащийся внутри инь, – инь-чжун чжи ян. Триграмма же ″Огонь″, – ″Ли″ гуа, сложена из двух сплошных черт, – ян-яо, снаружи и одной прерывистой черты, – инь-яо, внутри. Таким образом она демонстрирует инь, содержащуюся внутри ян, – ян-чжун чжи инь.

Ну а сам же процесс выплавления пилюли, – лянь-дань, в результате, получил определение соития воды и огня, – кань-ли цзяо-гоу. То, насколько абстрактен процесс подобного ″соития″, – ″цзяо-гоу″, вряд ли имеет смысл подчёркивать!

Так искусство внешней алхимии, – вай-дань шу, в итоге полностью преобразовалось в искусство алхимии внутренней, – нэй-дань шу. Как даосская практика, – дао-фа, она продолжала пользоваться теми же техниками, которые были известны ещё задолго до её появления, но интерпретировать их образами и категориями алхимии внешней, – вай-даня. Эти же образы и категории затем вошли в употребление и в работе с энергией, – ци-гуне.

На самой же заключительной стадии развития искусства его сексуальная направленность стала превалировать, и внутренние покои, – фан-чжун, взяв на себя роль алхимической лаборатории, – дань-фана, соединили искусство выплавления пилюли, – лянь-дань чжи шу, с искусством инь и ян, – инь-ян чжи шу. И в этом интегрированном искусстве значение алхимического совершенного деяния, – чжи-вэя, обрёл отныне половой акт. В качестве алхимических ингредиентов, – хэ-даней, в нём предстала уже знакомая нам пара природы и жизненности, – син-мин. Сам же процесс выплавления пилюли, – лянь-дань, начал характеризоваться, соответственно, как слияние воедино природы и жизненности, – син-мин хэ-и.

Каждая из даосских практик, – дао-фа, и каждое из даосских искусств, – дао-шу, является своего рода стимулом, – ганем, для организма. Стимул же, – гань, в свою очередь, предполагает на себя с его стороны определённую реакцию, – ин. Таким образом, реакция на стимул, – гань-ин, представляет собой тот базовый принцип, на котором должны зиждиться все даосские практики и искусства.

Вспомним ненадолго учение о переменах, – и-сюэ. Традиционно ″Книга перемен″, – ″И-цзин″, вместе с ″Книгой песен″, – ″Ши-цзином″, – ″Книгою преданий″, – ″Шу-цзином″, ″Записками о церемониях″, – ″Ли-цзи″, и летописным трудом ″Вёсны и Осени″, – ″Чунь-Цю″, составляет корпус канонических книг конфуцианства ″Пятикнижие″, – ″У-цзин″. Однако же мы смеем придерживаться мнения о том, что доминантой в ней выступает всё-таки даосская составляющая.