– Опять! Хорошенькая попалась? Умная? Вот бы жениться, наплодить ребятишек и уйти на покой! – Саша вдруг вскочил и хлестнул Виталика злым взглядом. – Не надо! Не дай себе утонуть в болоте! На них не стоит растрачивать жизни, поверь. Ты ж не хочешь потом выслушивать всякое о твоей неправильности?

– Не хочу.

– А так будет! – брызнул слюной Саша. – Как только вы станете партнёрами по семье, ваше партнёрство сразу аннулируется. Она быстро надоест тебе, а ты ей примелькаешься. Начнёте друг друга менять. И закончите полным говнищем!

– А вдруг любовь… – тихо сказал Виталик и замер.

Саша попытался представить Юлю в образе своей жены с младенцем на руках. Не получилось.

– Это разные вещи – семья и любовь, – сказал он. – Чувства в семье всегда умирают. Брачный союз не создан для них. Это только материальный союз, где каждый перегружен обязанностями, имея очень мало прав. Любовь же – за рамками всяких законов. Подумай хорошо, прежде чем прыгнуть в пропасть.

Виталик хитро улыбнулся:

– А ты любишь кого-то!

– Это тебя не касается.

На том и ударились кружками.

Вдруг запиликал мобильник у Виталика.

– Алё… Я… Фу ты, чёрт, не узнал, богатым будешь… Ну ты дал!.. Опиши место… Хм… Скоро приедем. – Он убрал телефон в карман.

Саша терпеливо ждал объяснений.

– Это Лёха. Странная история…

– Рассказывай!

– Говорит, не в курсах, где находится… Без денег совсем, бухой в доску… Баба там его вчерашняя. Хочет, чтобы мы приехали и забрали его. А то, говорит, пропаду…

Виталик снова взял телефон в руку. Невидимый собеседник долго не отвечал.

– Алё! – крикнул победно. – Привет, мой котик! Как спалось?.. Мне тоже без тебя совсем-совсем плохо…

Саша прижался ухом к тыльной стороне телефона, коснувшись тёплой мокроты Виталькиных пальцев.

– Встретимся сегодня? – спросил Виталик.

– Извини, не могу. Мать приболела. Да ты знаешь. – Голос дамы благоухал нежностью, признал Саша.

– Мне очень жаль, котик… Тут такое дело. Адресок подруги не подскажешь?

– А зачем она тебе? Хочешь и её затрахать до смерти?

– Я не собираюсь менять тебя на худшее. Ты лучше всех… У неё Лёшка завис, нужно вытаскивать. Шеф требует…

– Да как же вы будете работать пьяные?

– Мы профи. Пашем даже мёртвые.

Там засмеялись:

– Записывай…

Саша оторвал ухо от телефона. Проблема разрешилась без его участия.

– Орджоникидзе три, квартира девять, – повторил Виталик. – Записал… Позвони сегодня, котик… Я тоже очень сильно.

Отключив связь, он выдохнул:

– Поехали!

Они расплатились с очень удивившимся Сергеем, пообещав, что ещё вернутся, и выбежали из бильярдной.

Лёху занесло в самое сердце окраинной Пролетарки – бывшего рабочего посёлка, окружённого с трёх сторон заводами, производственными базами и автотранспортными предприятиями, четвёртой упиравшегося в огромный пустырь. Однотипные двухэтажки с потрескавшимися стенами и глазницами грязных окон, уродливые на фоне белого снега, вгоняли в депрессию, хотя летом тут расцветал рай.

– Туда! – сказал Виталик, разглядев номер на ржавой табличке, прилепленной к торцу одного из домов, и они направились к выбранной цели.

Безлюдно вокруг: некому было, сравнив их с собой, признать абсолютное превосходство крутых парней из центра над почти деревенскими аборигенами.

Чужих тут не особо жаловали. Занесённая снегом подъездная дверь не желала открываться. Виталик ударил её ногой. Полетела грязная труха, дверь поддалась со скрежетом. Всегда, наверное, так, не только зимой. Шагнули без страха в липкую темноту подъезда. Оттуда резануло мочой. Саша вдавил кнопку звонка до упора, когда остановились напротив нужной квартиры. Никто не ответил. Пришлось постучать костяшками пальцев и стукнуть кулаком пару раз. Опять тишина.