Треугольник Мастера Джи Константин Серебров

Книга посвящается Владимиру Степанову,

известному как «Мастер Джи»

Эпитафия

Рыцарь Господень Владимир, иже, по слову Господню, всякого, грядущего к тебе, принимавший, теплом сердца твоего согревавший, вниманию себе, изучению Священного Писания, и стремлению к Богу-Духу Святому неустанно наставлявший.

Предисловие

Меня всегда притягивала идея внутреннего развития человека; хотелось проникнуть в тайны бытия, заглянуть за невидимый занавес, который скрывает реальность для обычного восприятия. Большинству людей не свойственно верить в тайну, скрытую за видимым миром. Возможно, эти люди более счастливы: они проводят жизнь, добиваясь успеха в своей карьере, у них замечательные семьи и дети. Они являются правителями общего мнения.

Но вот однажды я встретил человека, называвшего себя «Джи», который указал мне на христианско-герметический духовный Путь. Я долго размышлял, прежде чем решил последовать за ним, отказавшись от своих прежних убеждений и намерений.

Мне потребовался целый год для того, чтобы, освободившись от рутины своей жизни и, приняв учение, которое он нес в своем сердце, последовать за ним в долгое странствие.

Передача учения требовала новых приключений и переживаний, а также роста моего бытия.

Через несколько лет из куколки моей души выпорхнула бабочка и полетела по раскинувшимся перед ней широким просторам, радуясь красоте мироздания. Иногда я сожалел о том, что оставил свое прошлое, и пытался вернуться в него. Но то, что я искал, в этом прошлом не существовало. Поэтому я вновь и вновь возвращался на Путь, не сомневаясь в том, что однажды передо мной раскроется тайна бытия.

В настоящее время готовится к изданию серия книг “Уроки Мастера Джи”, в которой первой является эта работа. В них будет отображены мистериальные измерения жизни Джи, которые он тщательно скрывал от посторонних глаз.

В заключение я хочу выразить благодарность моим друзьям Гурию и Марии за помощь, оказанную ими в написании книги. Они проделали большую работу по отбору и обработке материала и обогатили текст множеством интересных деталей, совершенно выветрившихся из моей памяти.

Константин Серебров

Москва, январь 2001 г.

Глава 1. Встреча с таинственным

Я с детства чувствовал близость иной реальности, в которую непроизвольно попадал и во сне и наяву. Я родился и жил до своих семнадцати лет на Кавказе, в горном курортном городке. В двенадцать лет я познакомился со своим первым духовным наставником, который объяснил мне мои переживания и научил медитации и дыхательной технике Крийи. Но через несколько лет после переезда в Кишинев мои медитации и дыхательные упражнения перестали давать вдохновение. Я, тем не менее, из-за врожденного упрямства, часами медитировал и делал дыхательные упражнения, сидя в кладовке своей квартиры, которую я переделал в скрытую от взглядов посторонних келью. На стене, напротив места, где я сидел, висела с самого первого дня занятий небольшая фотография великого Учителя Крийи Шри Юктешвара. Его невозмутимый вид поддерживал меня в безрадостные моменты жизни и не давал мне превратиться в суетливого человеко-хомячка.

В то время я был руководителем небольшой группы программистов в университете, и мог успешно жить в относительном затворничестве.

Но несмотря на все свои усилия я ни на шаг не приблизился к Духу. Медитации не давали мне желаемого результата, а погоня за эзотерической литературой превратилась в бесплодное коллекционирование редких трактатов. Книги уводили меня в мир грез и неосуществимых фантазий, после которых оставались лишь разочарование в душе и сухие ментальные схемы в голове.

Я серьезно стал задумываться над тем, как найти человека, который смог бы провести меня сквозь пелену мирского восприятия.

А за окном протекала так надоевшая мне, однообразная жизнь.

В одну из летних ночей, когда я медитировал на фото Шри Юктешвара, я почувствовал вдруг, что он обращается прямо ко мне: «Если ты действительно хочешь проникнуть в тайну самого себя, то поспеши в Одессу, к своему другу. Ты найдешь там то, что так долго ищешь. У тебя есть только три дня времени.» Глаза Шри Юктешвара на фотографии ожили, как будто он подтверждал свое сообщение.

– К какому именно другу? – обратился я к нему мысленно. – У меня в Одессе так много друзей и знакомых!

Но ощущение его присутствия уже пропало, и фотография его выглядела как обычно. Я попробовал еще некоторое время сосредотачиваться на ней, но невидимая внутрення дверь уже закрылась, и я лег спать.

Я проснулся от утреннего солнца, приветливо светившего мне в лицо. Я вскочил и распахнул окно. На ветке тополя у самого ствола сидел черный ворон и хрипло каркал. Я сразу вспомнил сон, и по мне пробежал легкий электрический ток. Я кинул ворону кусок черного хлеба, но он, резко взмахнув крыльями, улетел прочь.

Мне стало не по себе и я, наспех одевшись, вышел на улицу. Солнце играло теплыми лучами на зеленой листве деревьев и крышах домов. Бредя, куда глаза глядят, я размышлял о совете Шри Юктешвара. Желание последовать ему становилось все сильнее. «Даже если это видение и является лишь обычной игрой подсознания, то я все равно ничего не теряю, съездив в Одессу, – рассуждал я. – В крайнем случае, освежусь морским ветерком, да наведаю давних приятелей. Ну, а если это был действительно совет самого Шри Юктешвара, то в моих руках золотой шанс». Я позвонил по уличному телефону своему заместителю, и сказал, что на три дня ухожу в подполье, и что он должен сам решать текущие вопросы. Такое случалось нередко, и поэтому я мог не беспокоиться о своей лаборатории.

От Кишинева до Одессы, лениво раскинувшейся на берегу Черного моря, я смог бы доехать на электричке даже и до полудня. Я купил билет и устроился на деревянной скамье старого вагона, просматривая от нечего делать забытую кем-то газету. Электричка тронулась. В вагон по-хозяйски вошла развязная немолодая цыганка в ярком цветастом платье и, быстро обведя взглядом вокруг, направилась в мою сторону.

Я недолюбливал цыганок за их назойливость и природную склонность к магии. Небрежно покачивая пышными бедрами, она подошла ко мне и заискивающим голосом произнесла:

– Подай рубль бедной женщине, и она поведает тебе о будущем.

Я не собирался верить ее гаданию, понимая, что ей надо хитрым образом извлечь деньги из моих карманов. Но под ее давлением, нехотя положил рубль в ее грязную ладонь. Вдруг она схватила мою руку и стала быстро говорить:

– Судьба тебя ждет непростая, дорога дальняя: иди по ней, не оглядываясь. Забудь свое прошлое, смотри только вперед. Еще подай, и я все расскажу тебе.

Я вывернул пустые карманы.

Цыганка озлобленно махнула цветным подолом перед моим носом, и, сплюнув на пол, скрылась в другом вагоне. «Жуткая женщина, – подумал я, – мне это еще дешево обошлось».

Три часа спустя я шагал по одесским мостовым по направлению к улице Бабеля, где и жил мой старый приятель.

Он был необычным человеком. В его квартире постоянно толпились местные и приезжие мистики, отшельники, последователи Раджниша и Ауробиндо. Временами гости так утомляли Георгия, что он, при их приближении, прятался за занавеской или выбирался в окно, но гости, зная эти хитрости, не уходили. Иногда Георгий принимал решение начать новую жизнь: он закрывал свой дом и голодал три дня, после чего со свежими силами бросался в водоворот общения.

На улице стояла летняя жара, легкий ветерок шевелил листья огромных каштанов на бульваре. С радостным предчувствием я вошел в старенький уютный дворик и огляделся в поисках чего-нибудь необычного, предсказанного во сне. Но на крыльце сидел лишь большой рыжий кот, настороженно наблюдавший за моими действиями. Осторожно проскользнув мимо него, я поднялся по темной лестнице с истертыми ступенями на галерею, заглянул в окно квартиры своего друга и увидел весьма необычную картину.

За столом сидели знакомые мне одесские эзотерики; перед каждым из них стояла шахматная доска, и они сосредоточенно разглядывали сложные позиции, дымя сигаретами. Их глаза неестественно блестели. Перед столом, спиной ко мне, стоял крепкого сложения незнакомец с серебристыми вьющимися волосами. Он излучал спокойную уверенность мудреца, удивительную в напряженной атмосфере прокуренной комнаты. Я услышал его слова: «Вам – шах»,– и прошел дальше, к двери. У дверей меня настигла следующая фраза незнакомца: «А вам, мсье, мат». Дверь квартиры Георгия была почти всегда открыта, и я, дав знать о своем приходе легким стуком, вошел в комнату.

Георгий, в летней безрукавке и потертых джинсах, заметив меня, вышел навстречу. Его светлые глаза пристально смотрели на меня.

– Ты, я помню, – сказал он вместо приветствия, – не один год ищешь Мастера. Так вот, тебе повезло: Мастер сам приехал сюда.

– Собираешься ли и ты у него учиться? – спросил я.

– Я посмотрю сначала, что выйдет из тебя, – отрезал Георгий и направился к незнакомцу. Его лицо с тонкими благородными чертами и мягким взглядом могло бы принадлежать, как я вдруг подумал, средневековому рыцарю. Его поза выражала достоинство и непринужденность.

– Это Касьян, мистик из Молдавии, подающий большие надежды, – сказал ему Георгий с легкой иронией. Незнакомец посмотрел на меня, и я почувствовал, что незамеченным для этого человека оставалось очень немногое. Он спокойно выдержал мой испытующий взгляд и подал руку.