– Ник, ну что русский? Без истерик?

– Да истерики с перевербованными агентами иногда случаются. Особенно в первое время. Опасаясь этого, я повёл беседу в жёстком тоне. Кажется, помогло.

«Считает себя опытным профи, а меня дилетантом. А кто завербовал русского? Да ты, Ник, давно уже ни на что не способен».

Майкл сделал вид, что его не задел менторский тон начальника, и спросил:

– Когда мы узнаем, как нашу работу оценил Кейси?[13]

– Эту работу ещё надо показать. «Брут»[14] мало что знает. Нужно красиво обыграть всю информацию и придать рельефность её источнику. Ты меня понимаешь, Майк? Ты же это умеешь. Ты же аналитик. Если мы поработаем с ним успешно хотя бы год-полтора, я тебе гарантирую высокую должность в Информационно-аналитическом Директорате. Это тебе не политологию в университете преподавать. Кстати, «Брут» профессионал, а ты до сих пор не подготовил условия для конспиративных встреч. Ты прекрасно спланировал и провёл его компрометацию. Молодец! Но этого недостаточно. Я не могу всё делать сам. Нас всего двое. Я понимаю, что тебя направили сюда для аналитической работы, но уж если ты взялся работать с агентурой, будь добр, соблюдай правила. Завтра я прочитаю тебе краткий курс по основам конспирации, а пока пошли вниз. Эта худенькая меня заводит.

К выполнению задания резидента Виктор приступил с удовольствием. Наконец-то живая работа, к тому же связанная с искусством! Своё расследование он решил начать с галереи «Мезон нуар», куда и отправился среди недели днём, когда обычно в таких заведениях мало посетителей. Чёткого плана действий у него не было.

Виктор долго ходил по небольшой выставке, подолгу останавливаясь перед каждой заслуживающей внимания картиной. Таких было очень немного. Посетителей было ещё меньше. Директор в зале не появлялся. Единственная служащая стала с интересом его рассматривать. Нужно было уходить или действовать. Виктор попросил женщину проводить его к директору.

Ирве Фаш удивленно поднял брови, услышав странный акцент гостя.

– Мсье Виктор, простите за любопытство, вы из Восточной Европы?

– Я сотрудник советского торгпредства, старший инженер, и в некотором смысле отвечаю за культурные связи.

Виктор соврал. Торгпредство к сотрудничеству в области культуры не имело никакого отношения. В этих целях в посольстве существовала отдельная должность советника по культуре и отдел с соответствующим штатом.

– Рад, очень рад знакомству. Что привело вас к нам, вы эксперт?

– Нет, нет, что вы, – смутился Виктор. – Просто случайно заглянул. Прогуливался по старым улочкам, увидел вашу галерею и зашёл…

Виктор замялся, не зная, как продолжить беседу. Ирве решил ему помочь:

– Вы уже посмотрели полотна? Эта не лучшая наша выставка, впрочем, есть несколько интересных художников. Позвольте, я расскажу вам о них.

Он проводил Виктора в зал и стал с упоением рассказывать о каких-то неизвестных художниках. Виктор вначале старался мысленно переводить на русский всё, о чём говорил Ирве. Но вскоре понял, что это ему не по силам, и стал запоминать только понятные фразы, чтобы, опираясь на них, выстраивать ответные реплики. Это ему удалось, и он сумел убедительно сыграть роль любителя изобразительного искусства. Окрылённый успехом, увлеченно заговорил о московских выставках. Тема заинтересовала Ирве, он пригласил Виктора в кабинет, угостил кофе и стал расспрашивать о культурной жизни в Москве. Искренний интерес Фаша придал Виктору уверенность. Он так увлекся беседой, что забыл о цели визита. Мужчины проговорили до самого закрытия галереи.

Прощаясь, Фаш пригласил Виктора к себе домой на выходные: