К счастью, при отсутствии колхоза народ ещё жёстко к земле не привязывали, и дед решил вместе с семьёй уехать в город. Город не город, а прибиться удалось на каком-то полустанке, где новосёлам досталось ветхое служебное жильё, так как дед устроился работать на железной дороге путевым обходчиком. Потом было ещё одно “великое переселение”, когда дед устроился работать на шахту, где, заработав силикоз, окончательно сгубил своё здоровье. Но это уже другая история из колхозного времени».

Другие очевидцы тех событий вспоминали:

«Бедные крестьяне охотно записывались в члены колхоза. Те же, кто был побогаче, отказывались. Собрания проводили во всех сёлах. Но это не помогало. Вскоре стали действовать иначе. У меня на столе лежала разнарядка из губернии – сколько крестьян оформить в колхоз. Вызывая повесткой хозяина каждого двора, я клал на стол пистолет – на видное место. Когда человек входил, его взгляд останавливался на оружии. Слушал меня как заворожённый, кивал головой и ставил крестик в ведомости: согласен. Тех, кто отказывался, раскулачивали: отбирали имущество, семью отправляли на “сталинские стройки”».

В 1929‑м на Всесоюзной конференции аграрников-марксистов Сталин заявил: «Без колхозов мы не проведём индустриализации, не вытравим из многомиллионного крестьянства капиталистических корней». В 1933‑м Сталин получил письмо от М. Шолохова. Писатель сообщал о произволе при заготовке хлеба на Дону. Сталин ответил, что «уважаемые хлеборобы вашего района (и не только вашего района) проводили “итальянку” (саботаж!) и не прочь были оставить рабочих, Красную армию – без хлеба. Тот факт, что саботаж был тихий и внешне безобидный (без крови), – этот факт не меняет того, что уважаемые хлеборобы по сути дела вели “тихую” войну с советской властью. Войну на измор, дорогой тов. Шолохов».

Главной причиной устроенного большевиками «великого перелома» являлось стремление практически даром получать продовольствие для бурно растущих городов и армии. Товарность сельского хозяйства в 1920‑х годах составляла 15–20 процентов, иными словами, одного рабочего или солдата должны были кормить пять-шесть крестьянских дворов. С такими ли ресурсами мечтать о мировой победе коммунизма?

Разумеется, был иной путь: повышать эффективность аграрного сектора путём концентрации земли в руках крепких хозяев, заинтересовать крестьян зарабатывать деньги через развитие производства потребительских товаров. Но для советской власти он был абсолютно неприемлем. Это что же: частнособственнические инстинкты поощрять? Вместо оружия выпуск зеркальных трюмо и велосипедов разворачивать?

В основном завершив к 1932 году коллективизацию, Сталин выполнил половину задачи. Теперь предстояло приучить крестьян трудиться в общественном секторе «за палочки», и не отлынивать.

Методы выбивания хлебопоставок в 1932 году на примере его родной станицы Вёшенская ярко описал Михаил Шолохов в знаменитом письме Сталину. Но и этого оказалось недостаточно.

В 1930 году в счёт госпоставок на Украине у крестьян забрали 30 % выращенного зерна, а на Северном Кавказе 38 %, в 1931 году соответственно 42 и 47 процентов.

В 1932 году, выдавшемся неурожайным, план подняли ещё на треть. Со всей страны посыпались доклады, что задание нереально. Однако власть решила показать, что давить на жалость бесполезно.

«Крестьянин хочет удушить советское правительство костлявой рукой голода. Мы покажем ему, что такое голод», – заявил на собрании республиканского актива партийный вождь Украины Станислав Косиор.

В колхозах, не выполнивших хлебозаготовительный план, велено было изъять не только всё зерно, вплоть до семенного фонда, но и домашние запасы овощей, солений и сала.