1925–1945 годы – это период советской индустриализации и ленд-лиза. Американцы поставили нам сотни современных заводов, благодаря которым СССР совершил такой индустриальный рывок и выиграл ВОВ. Десятки тысяч американских и немецких рабочих и инженеров трудились на стройках индустриализации. Во время ленд-лиза американцы поставляли нам не только оружие и материалы, но и оборудование и заводы. Например, почти весь нефтяной крекинг во время ВОВ был сделан США.

Далее были репарации из Германии и её союзников. Только заводов и оборудования было вывезено на 5 млрд тех долларов (это примерно 100 млрд нынешних). Ракетная, электронная промышленность были сделаны немецкими инженерами.

И далее шло плодотворное сотрудничество с Западом. Продолжалось строительство их компаниями советских заводов «под ключ» – например, построенный итальянцами АвтоВАЗ. У немцев закупали прокатные станы, оборудование для производства специальной техники.

Если же обратить внимание на детали советского быта 1930‑х годов, то увидим, что в СССР они мало отличались от реалий какого-нибудь 1910 года – не появлялось ничего нового, мебель и прочее делали артели кустарей, никакие промышленные мощности не были задействованы для того, чтобы улучшить жизнь и быт – тогда как, например, в США уже в 1920–30‑е годы у людей в домах появились стиральные машины и телевизоры. Совковая же «индустриализация» касалась, в основном, строительства военных заводов и всего, что было косвенно связано с войной – химической и перерабатывающей промышленности, сталелитейных заводов и прочего подобного.

В сталинских колхозах людям было запрещено иметь собственный тягловый скот, и приходилось в буквальном смысле слова самим впрягаться в плуг, чтобы вспахать немного земли для личного прокорма.

– А советская пропаганда, – вздохнул Аркадий, – трубила все годы о достижениях первых пятилеток, об успехах в соревновании с капиталистическими странами. Эти материалы не только раскрывают нам глаза, но и помогли решить одну загадку. Меня в своё время мучал вопрос, как на Златоустовском машзаводе в измерительной лаборатории оказалось ещё в 30‑е годы высокоточное немецкое оборудование? Теперь всё стало понятно.

– И понятно стало, – добавил Семён, куда уходила сельхозпродукция, отобранная у крестьян. С юридической точки зрения невозможно понять, как можно конфисковать скот, зерно у всего населения? Это же бандитизм в государственном масштабе! И эта отобранная бандитскими методами продукция, оказывается, шла на оплату иностранного оборудования.

– И этих средств ещё оказалось мало, начали распродавать другие ценности.

На рубеже 1920–1930 годов советское государство спешно распродавало за границу уникальные музейные сокровища мирового уровня. Была ли эта беспрецедентная акция большевистской власти оправдана интересами нашей страны? Есть ли шанс у современной России когда-нибудь вернуть художественные ценности, проданные на Запад при Сталине? Обо всём этом рассказала доктор исторических наук, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН Юлия Кантор.

– Зачем в СССР в конце 1920‑х годов началась распродажа художественных ценностей из коллекции Эрмитажа? Стало ли это естественным продолжением кампании по продаже церковных и прочих ценностей в начале 1920‑х годов?

– Да, между этими событиями есть прямая связь. Первые попытки продать национализированные художественные ценности советская власть предприняла ещё в 1921 году – кстати, ровно сто лет назад. Когда в стране начался страшный голод, представители дореволюционной интеллигенции создали Всероссийский комитет «Помгол», а советское правительство, в свою очередь, организовало ЦК Помгол во главе с Калининым. И быстро стало очевидно, что неправительственный ВК Помгол был более успешным в деле помощи миллионам голодающих.