– Вы что, иностранка? – спросила она подозрительно.

– Пока я, гражданка России, но мой паспорт сейчас в консульстве. Я ехала по этому документу…

– Мне не важно, как вы ехали, – раздраженно перебила администратор, – но вы не гражданка, раз у вас нет паспорта, и поселить вас я не могу.

…Пора перестаиваться… мадам, мы уже не в Европе… – вздохнув, Наташа повторила медленно и членораздельно:

– Я – гражданка России, но проживаю в Югославии – там у меня квартира. В этом документе все написано – он временно заменяет паспорт. Что-то не ясно? – она выжидающе смотрела, как администратор пыталась состыковать информацию воедино, но, видимо, осознать, что наш человек может иметь жилье за рубежом и не иметь его в своей стране, она так и не смогла, поэтому сказала:

– Поднимитесь на второй этаж; там Владимир Иванович, который занимается иностранцами – обращайтесь к нему.

Наташа молча забрала документы и пошла на второй этаж.

…Нет, надо быстрее валить из этого дурдома, – подумала она, – куда угодно, хоть в Турцию к грязным мусульманам…

Но Владимир Иванович оказался вполне адекватным человеком, поэтому через десять минут она снова спустилась вниз и сунув администратору направление, ехидно сообщила:

– Кстати, оплачивать номер я буду, как гражданка России, а не по тарифу для иностранцев.

– Семьсот четырнадцатый, одноместный, – администратор недовольно протянула ключ.

– Спасибо, мадам, – Наташа улыбнулась.

Поднявшись к себе, она первым делом полезла под душ и вышла обнаженная, с капельками воды, сверкавшими на смуглой коже; откинув покрывало, вытянулась на белой простыне.

Все окно занимал один ровный, словно нарисованный, прямоугольник голубого неба. Было тихо, только в коридоре слышался негромкий разговор горничных. Не вставая, Наташа вытащила из сумки сигареты и с удовольствием закурила.

Пролежала она так минут двадцать, потом лениво протянула руку к телефону и набрала номер.

– Жень, это Наташа… конечно, Чернова. Да, я приехала… в «Брно»… хорошо. Кстати, я только с поезда и еще не завтракала… Давай, а где?.. Сейчас посмотрю, – она встала, – да, вижу музыкальный театр; вижу зонтики… Ладно, через час.

Она открыла окно и в номер ворвался шум улицы, вперемежку с птичьим посвистом; снова вернулась на постель, вздохнула и закрыла глаза – перед ними поплыли белые барашки волн, запрыгали огоньки летней террасы, заполненной смуглыми людьми; все это закачалось, переходя в какие-то пестрые пятна… Но спать не хотелось – в поезде она хорошо выспалась, поэтому встряхнувшись, стала разбирать сумку, в поисках косметики и того, что можно надеть.

На улицу она вышла, когда до срока оставалось минут двадцать, и официанты выносили из театра пластиковые столики.

Наташа села за один из них, самый крайний.

– Мы откроемся через полчаса, – предупредил молоденький мальчик, ставя перед Наташей пепельницу.

– А я не спешу, – достав сигареты, она уставилась на улицу с пылившими мимо троллейбусами; совсем рядом находился рынок, поэтому по улице двигались нагруженные сумками, потные люди, тащившие домой еду. Там проистекала совсем другая, чуждая жизнь, а в сквере было свежо и уютно; вдобавок из больших черных колонок зазвучала ненавязчивая музыка. Наташа курила, и в голове не было никаких мыслей…

Женю она не заметила, очнувшись, лишь когда он шумно отодвинул стул.

– Привет! – Наташа засмеялась, – прям, человек – невидимка.

– Такие высоты мне пока недоступны, – он сел, – как дела?

– Твоими молитвами, – она достала из сумочки конверт.

Женя небрежно открыл его и пробежав пальцами по купюрам, сунул в карман.

– Не жалко?