Иван посмотрел на схему атаки, нарисованную Тёмой, и уточнил:

– Вот тут лягу, вот тут – видно будет, нет, вот тут лягу, а вот тут мне некомфортно будет. Пусть лучше снайпер работает.

Иван заметил значок снайпера на схеме, но не понял, как тот будет двигаться.

– Усиление будет? – спросил он.

– Миномёт 82-й, «Нона», и танк обещали, – ответил Тёма.

Они, насторожённые, умолкли. Тёма явно хотел что-то добавить, но первым высказался Иван:

– Что-то больно жирное усиление.

– Дело пойдёт – следующий опорник сразу возьмём. «На плечах».

Иван посмотрел на схему – второго ряда хохляцких опорников на ней нет. Надо бы достать смартфон, развернуть приложение с картой. Но никакая топографическая карта не покажет нужных в атаке подробностей. Здесь каждый бугорок важен.

– Ротный опорный пункт развернём, – продолжил делиться планами Тёма.

Иван поморщился:

– А соседи? – он показал правое пустое место за схемой.

– Второй батальон.

– Но у них редколесье.

Тёма махнул рукой, вернул кружку, забрал у Ивана планшет со схемой и сунул его под броник. Они прислушались. Жужжания коптера не слышно, лишь лёгкий ветер качал уцелевшие сосновые стволы.

– Командир, движение на два часа, – доложил Гвоздь.

Тёма и Иван вскинулись: для Гвоздя они оба – командиры.

Но расчищенный сектор наблюдения узок для троих, потому Иван осмотрел передний край вторым.

Силуэт человека, напоминающий ком листвы и хвои, двигался в их сторону короткими перебежками от одного поваленного дерева к другому. Иван заметил длинный ствол с глушителем и понял причину спокойствия Тёмы. Это возвращался наш снайпер.

– Уйгур, – уточнил позывной снайпера Тёма и снова извлёк планшет из-под бронежилета.

Снайпер проскочил мимо НП, бойцы терпеливо ждали, пока Уйгур сориентируется. Наконец тот выглянул из-за сосны, нашёл Тёму взглядом, словно спрашивая: «Можно?» Тёма кивнул. Уйгур на четвереньках переместился в окоп, в его движениях есть что-то звериное и комичное. «Небрежное, – мысленно рассердился Иван, – демаскирует нам НП».

Уйгур напоминал монгола: лицо маленькое, потное, узкие глаза сверкали охотничьим возбуждением. Ни слова не говоря, он у входа в окоп вскинул три пальца. Плюхнулся рядом, пытаясь отдышаться. Тёма протянул Уйгуру планшет.

– Вот здеся, здеся и здеся – чисто, – снайпер показал три секции украинского окопа.

– Начало атаки через десять минут, – объявил Тёма.

Тёма и Уйгур ушли. Гвоздь вернулся на место наблюдателя, а Иван закрыл глаза ещё минут на десять.

Артподготовки не будет? Атака по-тихому?

Метрах в двадцати от наблюдательного пункта прошли трое из штурмовой группы. Иван узнал одного: высушенного брюнета с тёмным злым лицом. Его имени Иван не помнил. Помнил, что штурмовик – мобилизованный, бывший «вагнеровец», два ранения и ни одной награды. Штурмовая тройка бесшумно ушла тем же маршрутом, которым пришёл Уйгур.

Из-за спины появился Заноза с широким, как в фильме о пришельцах, антидроновым ружьём. Из разгрузки Занозы торчала собственная рация.

– Приветствую! – Заноза бережно положил ружьё на дно окопа.

Иван посмотрел на пять кнопок частот чуть выше рукоятки, но спросить, по какому принципу их выбирают, не успел. Еле слышно прошелестели лопасти пропеллера высоко над лесом. Наш коптер полетел работать.

В ста метрах от НП, по украинскому окопу, начали ложиться мины. Выходов Иван не слышал, только прилёты. Земля вздрагивала: расстояние маленькое. С настила струился песок, с деревьев сыпалась хвоя. Начал работать танк. Огнём с закрытых позиций он отсекал возможное подкрепление со второй линии украинской обороны. Иван услышал вторичный разрыв – хлопок гранаты. Значит, мина задела растяжку, которую не заметили штурмовики.