Ни ваши пути – пути Мои,

говорит Господь.

Книга пророка Исаи (55:8)

Лука Нотара тяжелой поступью шел по улицам родного города и не узнавал знакомые с детства места. Его шаги глухо отдавались эхом на безлюдных улицах Константинополя. Часть простых жителей, знать, собравшиеся вчера на вечернюю службу в Айя-Софии, так и остались там, ища помощи и защиты у Господа. Некоторые прятались в своих домах или местных храмах. О том, что с ними будет, Лука старался не думать, нужно было выполнить приказ любой ценой. Звуки ворвавшегося в его город хаоса болью отзывались в груди, постепенно приближаясь. Звенящую тишину нарушали отдаленные крики, звон оружия, треск горящих зданий. Ветер войны нес запах гари все ближе и ближе. Город, который был когда-то сердцем великой империи, умирал в огне и крови. Небо, застланное дымом пожаров, отражало зарево, словно горело вместе с Константинополем.

Задача была непростой, но он с ней справится, чего бы это ни стоило. Нужно было пройти незамеченным через весь город, к порту Контоскалион у Мраморного моря. Его путь лежал с севера на юг, от ворот святого Романа, расположенных в долине реки Ликос, снабжавшей водой Константинополь. Император со своим отрядом неслучайно защищал этот участок лично. Казавшиеся неприступными крепостные стены подверглись наибольшему урону из-за непрекращающихся артиллерийских ударов османских пушек.

Возведенные в V веке при императоре Феодосии II, они выдержали многочисленные осады, видели персов и арабов, болгар и русичей, османов и крестоносцев. Феодосийские стены тянулись от Мраморного моря до Золотого Рога, словно исполинский щит, защищая город с суши от множества армий на протяжении веков. Сложная инженерная конструкция состояла из наружной стены высотой девять метров и шириной до двух. Эта стена была барьером, который врагам приходилось преодолевать прежде, чем они могли приблизиться к главной линии обороны. Через каждые шестьдесят метров располагались башни – грозные, квадратные, они возвышались над стеной и позволяли защитникам вести огонь по наступающим противникам, осыпая их стрелами, копьями и обливая кипящим маслом. Башни были связаны подземными переходами и скрытыми ходами, что давало возможность быстро перемещаться, оставаясь невидимыми для врага. Внутренняя главная стена высотой четырнадцать метров – настоящий бастион. Ее толщина, доходившая до шести метров, делала ее неприступной для осадных машин. Она тоже была с башнями – массивными, высокими и угрожающими, каждая из которых становилась миниатюрной крепостью при осаде.

Стены были разделены между собой пространством периболоса – широкой дорожкой, по которой могли скрытно перемещаться войска. По ней в любой момент можно было перебросить резервы или организовать новую линию обороны, если враг все же преодолевал наружную стену. Перед внешней стеной тянулся глубокий ров шириной до двадцати метров и глубиной около шести. Наполненный водой, он превращался в непреодолимое препятствие для осадных машин и пеших войск.

Стены были символом величия и несокрушимости Византии, ее духом, ее плотью. Они казались неприступными и вечными, словно сама гордая империя. И теперь эти стены, как и сама империя, пали!

Нотара должен пробраться из обреченного города к гавани и достичь генуэзского корабля, который ждал его, готовый отплыть. Улицы, некогда полные жизни, теперь были пустынны. Двери домов распахнуты, окна выбиты. Он знал, что его шанс – двигаться быстро и избегать столкновений с турецкими отрядами. Фактор времени решал все.

Путь его пролегал через Месу – главную улицу города. Он пересек Форум Константина – сердце столицы, где в обычные дни собирались толпы народа. Теперь здесь царило безмолвие. Ветер, наполненный пеплом, поднял облака пыли. Проходя мимо Великого дворца, он взглянул на него, символ власти и славы Византийской империи. Лука задержался на мгновение, чтобы перевести дыхание, но крики за его спиной напомнили ему, что время не ждет. Турки продвигались все дальше в глубь города.