– А куда именно?

– В автоуправление.

– В автоуправление? Так это же к нам, я только что нашего главного инженера к московскому самолёту отвёз. А вы к кому именно? К начальнику?

– Наверное.

– Понятно. Митрофан Владимирович сейчас у себя. В лучшем виде вас довезу и ему представлю. Вас как зовут, можно полюбопытствовать?

– Виктор.

– А по отчеству?

– Константинович, но можно просто Виктор.

– А я Иван Павлович. В гараже меня просто Палычем кличут.

Через открытое окно правой двери дуло холодным ветром. Виктор спросил:

– Можно стекло поднять? На улице холодновато.

– Конечно, там ручка немного сзади, не так, как в современных машинах.

Виктор поднял стекло, поток холодного воздуха прекратился. Иван Павлович продолжил:

– Что за лето в этом году, июнь месяц идёт, а тепла всё нет. До сих пор в плащах или в куртках ходим. Сколько живу – не помню, чтобы такое холодное лето было.

– Високосный год, наверное, своё дело делает.

– Похоже на то, у нас в этом году на дорогах столько аварий происходит, раньше такого не было. Да и в авиации передают, как месяц пройдёт – новое происшествие. Вы как долетели?

– Была какая-то неисправность, но сели благополучно.

– Вот-вот, високосный год, чем-то мы прогневили Господа. Есть он всё-таки, как бы эти парторги нам мозги ни пудрили.

– Смело говорите.

– А чего мне терять? Мне скоро на пенсию, отслужил своё. Жаль только с этим ЗИМом расставаться. Он тоже как бы своё отслужил – миллион километража разменял, а ходит отлично. Он больше двадцати лет в ходу. Когда новый был, ездил в гараже обкома, потом его передали в гараж совнархоза, а как совнархозы после Хрущёва закрыли, передали его в наш гараж. Я с ним уже больше десятка лет служу. Не знаю, как будем расставаться, если его в утиль сдадут. Как хорошо при капитализме – подносилась машина, можно продать её частнику, и никаких проблем. У нас же при социализме нельзя. Надо выполнять план по металлолому. Я как представлю, как такую машину в утиль сдавать – сердце кровью исходит. Я бы за неё любые деньги отдал, только её в целости сохранить.

– Есть некоторые варианты. Например, можно договориться с вашим руководством, что в утилизационный пункт этот автомобиль доставите лично вы, но фактически в утиль доставите аналогичное количество металла; сейчас найти металлолом не проблема, а автомобиль уберёте куда-нибудь в укромное место. Ездить на нём, конечно, без документов не придётся, но глаза радовать вам он сможет.

– Я уже думал над этим, но ведь люди кругом сволочные, продадут.

– Есть другой вариант. Какой-нибудь музей может попросить ваше руководство передать ему этот автомобиль как памятный экспонат эпохи прошлых лет. Здесь можно партком подключить. Автомобиль, конечно, будет не у вас, но в какой-то сохранности.

– Какие у нас музеи – только краеведческий где-то есть, на что ему такая машина. Да и парторгу это не в выгоду. Он только смотрит, как бы из закрытых распределителей чего для себя ухватить.

– Можно чтобы руководство какого-нибудь техникума или автошколы попросило бы ваше начальство передать им после списания этот автомобиль в качестве учебного экспоната.

– Есть у меня знакомые в автошколах, надо подумать.

– Если у вас есть друзья в колхозной среде, то можно организовать продажу этого автомобиля в колхоз. А дальше – как при капитализме. После выхода на пенсию вы вступаете в этот колхоз и выкупаете у них этот автомобиль с регистрацией на себя, так что на нём можно будет ездить. И здесь всё законно.

– Заманчивая идея. Давайте, как приедем, вы ещё раз мне такое продиктуете, а я всё запишу. А то сразу всё в памяти плохо укладывается.