– Так ты надолго или скоро уедешь?

– Не знаю.

Девушка развесила мокрый халат и футболку Павла, замечая, как очкарик смотрит на нее, перед тем как нанести удар.

– А ты рыбу уже поймал? – мотая мокрой головой в разные стороны, спросила девушка. По всей видимости, пока согревался чай, она занималась сушкой волос.

– Нет!

Раздавался звон металла и треск дерева, поленья падали, издавая своеобразный глухой отзвук о землю, иногда он был высоким от удара деревяшек друг о друга. Занеся топор над головой с правого плеча, молодой человек вогнал топор, и длинная чурка не раскололась. Подняв за рукоять, главный герой хорошенько замахнулся и еще до удара воскликнул от неприятного ощущения в правом глазу. Поленья развалились, топор звякнул и глухо вошел в пень. Выпрямившись, парень снял очки и протер раздраженное веко. Какая-то соринка впивалась, от этого становилось, сколько не больно, а неприятно.

– Не три, дурак! Иди сюда.

Девушка поставила свою кружку и, взяв за руку молодого человека, повела в дом.

– Осторожно! У меня тут бардак!

Часто моргая, Павел не мог разглядеть жилище. В доме пахло чем-то приятным. Витали какие-то запахи, скорее всего растений. Казалось, парень идет посреди леса. Пройдя темное помещение, молодые люди вошли в небольшую комнату и расположились на старые табуретки друг напротив друга.

– Смотри на свет, – спокойно проговорила девушка. Павел запрокинул голову и ощутил теплые женские руки на своих щеках. Слеза катилась из правого глаза. Лампочка обрамлялась белым круглым плафоном, освещая шершавый и облезший потолок.

– Так, не моргай, – строго проговорила Надежда.

Положив руку на кровать, Павел боялся случайно оказаться своими ладонями на коленках девушки. Мягкая перина просела, издав скрип.

– Да что там? – спросил нервный очкарик.

– Ничего, соринка!

Девушка взяла платок, свернула в треугольник и, облизнув тонкий уголок, принялась врачевать рядом с глазницей. Неприятное колющее ощущение стихло, но хотелось часто моргать. Глаз продолжал чесаться, слеза за слезой скатывалась по щеке.

– Все, умойся! Умывальник, – девушка хотела объяснить расположение, но в итоге взяла своего гостя за руку, – а пойдем.

Встав, Надя вывела за собой жмурящегося молодого человека в темное помещение и посветила телефоном на рукомойник. Старые бревенчатые стены с одной стороны были покрыты зеленым мхом. На потолке молодой человек заметил дыру и открытое светлое небо. На стенках висело всякое барахло от старого ржавого велосипеда до железных тазиков. В углу виднелась большая куча сохнущей ромашки, наваленной на покрывало.

– Да, я знаю не пять звезд, но скоро у меня будет квартира, – грустно произнесла Надежда.

– А у меня вообще ни кола, ни двора, – ответил парень, заметив, как девушка переживала из-за своего жилища.

– Слушай, спасибо, что помог с дровами.

– Да ничего, я видел у тебя еще и двор заросший.

– Даже не думай, я серпом поработаю. К тому же суп из крапивы, как ты понимаешь растущей у двора.

– Я его не ел.

– Ну и дурак, – Надежда зевнула, и протянула руки вверх. Павел видел это в отражении зеркала. Милое сонное лицо открыло глаза и внимательно смотрело на затылок парня. Только сейчас при освещении молодой человек разглядел цвет синих глаз.

– На сего-оо-дня, видно хватит, – произнес опять зевающий женский голос.

– А как же чай?

– Твоя кружка стоит на крыльце.

Где-то на стене жужжал электросчетчик. Павел улыбнулся в зеркало, и девушка заметила мужское лицо покрытое щетиной в отражении.

– Тогда я пойду? – робко спросил гость.

– Тогда пойди, – ответила уставшая девушка.

Доведя молодого человека до калитки, Надя провернула дощечку и посмотрела на развернувшегося Павла. Молодые люди замерли. Тишина, влекущая за собой обоюдное сближение лиц противоположного пола, была нарушена комаром, пролетевшим между двумя носами. После неловкой паузы оба стыдливо засмеялись.