Да уж, представляю себе дядюшку Лоренса в зале китайского судьи. «Ваша честь, вот я черный!» – «Ха, а я желтый. Отклонено!».

– Мейсон, как такое могло случиться? Ведь тот парень сказал, что в Калифорнии все в порядке! Наврал, получается?

– Может, и наврал. А может, тогда все и было в порядке, это уже потом случилось. Вы тут присядьте у гостеприимного коменданта, почитайте сводки событий, пока я за Миком смотаюсь. Потом перескажете своими словами.

– Мы пришли, – Деннис вытащил из кармана связку ключей и сунулся к замку на двери одноэтажного приземистого здания с большими окнами. – Вот моя комендатура.

Вообще не впечатлила. За рейнджерский пост или ветеринарную клинику можно было бы принять оный оплот самообороны, если стандарты не слишком высокие. Так-то я бывал в одной парикмахерской для пуделей, и чуть было не попросил там политического убежища, до того там фонтаны шикарные. А тут – казенные панели, темные дешевые окна, изнутри занавешенные полотнами жалюзи, замок простой врезной вместо козырного электронного с биометрическими датчиками, и никакой охраны. Поверьте парню, который повидал больше комендатур в сложных регионах, чем приличных людей: они обычно выглядят даже близко не так. Либо имеет место терминологическая путаница, вроде того, как в социальных сетях принято обзывать друзьями малознакомых подлиз, либо тут пафосно начали изобретать самокат с нуля и к необходимости круглосуточного дежурства местным деятелям предстоит приходить методом проб, ошибок и катастрофических обломов.

– И ночью даже дежурного офицера нет? – уточнил я на всякий случай.

– Я бы и рад посадить и дежурного, и заместителя, и ночного сторожа, но людей на все эти должности не напасешься, – комендант вздохнул и сокрушенно махнул свободной рукой. – То есть народу-то у нас полным-полно, с тех пор, как люди сюда повадились перебираться. Уже давно за тысячу перевалило. А вот подобрать человека на такую должность оказалось просто никак. Которые и взялись бы, хоть бы и от отчаяния, тем квалификации не хватает, а у кого квалификация есть – тех отрывают с руками на работу более завидную. Так что с пастырями проблемно, одни, простите, овечьи стада.

– И чем же у вас овцы занимаются?

– Если честно, то на значительную часть ничем. Люди, которые были при деле, с места срываться не торопятся. Большинство предприятий как работало, так и работает… мало ли, что война, жизнь-то продолжается. К тому же с мобилизацией немало рабочих мест освободилось, вот их там и занимают. А тут у нас оседают в основном те, кто без места в жизни остался. Фермы у нас давно укомплектованы. Чтобы на жизнь заработать, многие вступают в расчистные бригады, там особого опыта не нужно, а после Сотрясения столько всего осталось порушенного, что этой работы надолго хватит. Многие малые предприятия по программе государственных субсидий на поддержание отечественной экономики открывают новые производственные мощности, в частности в наших краях. В Виннипег многие ездят искать работу, другие большие города далековато. Некоторым и того не надо, регистрируются как потерявшие работу, живут на гуманитарной помощи в ожидании, когда подвернется что-нибудь такое, типа неба в алмазах.

Замок наконец щелкнул, и Деннис провел нас внутрь обширного помещения. Зальчик с несколькими офисными столами, на которых установлены компьютеры, небольшая трибуна с исчерченной доской, пустой ресепшн, несколько дверей в задней стене. Видавшие виды диванчики под стенами, здоровенная хромированная кофе-машина в уголке. Рядом подносы для выпечки, к сожалению пустые. Однако с крошками, что внушает некоторые надежды. Под потолком с легким гудением зажглись лампы дневного света.