– Не придирайся к словам, – мягко попросила Кира. – Я уехала потому, что так было лучше. Не думай, что мне было безразлично.

Он уставился в окно, одновременно удивленный и смущенный ее неожиданным признанием и нетипичным желанием сгладить острый угол. Кира проследила за его взглядом. На узком откосе окна скопились снежинки, липли к стеклу, словно дети заглядывали в витрину магазина с игрушками. Кира подумала о том, в чьей игре она собирается из пешки превратиться в ферзя, и мрачно улыбнулась.

– Помоги мне, Рейф. Сама я не найду, это кто-то не балканский. Арину там любят. Убить ее – все равно что в голову себе выстрелить. Она за последние триста лет не только для своей страны, для всех соседей сделала больше, чем до того эволюция, – услышав, что ее голос зазвенел возмущением, Кира умолкла.

– Кроме того, я так понял, местная публика неплохо знает тебя и бессмертных среди них нет. – Рейф усмехнулся.

– Я проследила винтовку до греческой границы. В страну она попала оттуда; как она попала туда, я выяснить не могу. Там такая граница, – досадливо поморщилась Кира, – танк можно протащить – никто не заметит. В папке копии документов, по которым винтовка в Болгарию въехала, и копия паспорта владельца. По нашим базам это тупик, человек как будто вообще не существовал. Пробей по своим, вдруг повезет?

Рейф молчал, изучая ее своим знаменитым взглядом.

– Почему думаешь, что искать надо здесь?

– Намекнули. Этот мужик с шестиста метров в темноте успел подстрелить двух вампиров, после чего не только невредимым ушел, но и до границы смог добраться. У него были пути отхода, у него были деньги. Его слили, потому что он с высокой долей вероятности знал, кто сделал этот заказ. Это был профессионал. И не наш, самого крутого стрелка на Балканах я знаю, это не он. По уровню подготовки, думаю, среди опытных военных надо поискать.

С каждой ее фразой Рейф все больше мрачнел и под финал угрюмо уставился в окно. О нелюбви Киры к военным ему было хорошо известно, как и о причине этой нелюбви. Общаться с ними означало ходить по узкому краю не только в рамках натянутых отношений между ними и бюро. Известная полным равнодушием к субординации, Кира не испытывала пиетета перед чинами, что могло добавить проблем.

– Как ты в политическое дерьмо вляпалась? – внезапно спросил он с усмешкой. – Ты же терпеть не можешь весь этот этикет.

Кира хмыкнула.

– Помоги найти хвосты. Ты меня знаешь, я в долгу не останусь.

– Чтоб ты им эту пулю куда поглубже затолкала?

– Слово даю – никого не трону, – пообещала она. – Снайпер пулю только выпустил. Мне нужен тот, кто ее заказал.

3. Тени прошлого

2 декабря, утро

Кира проснулась резко, словно от толчка и несколько секунд ей казалось, что кто-то пристально на нее смотрит, но комната была пуста. В незакрытое шторой окно лился вечерний свет, между соседними небоскребами виднелась полоса желтовато-сизого неба. Некоторое время Кира с трудом соображала, почему спит на такой высоте, потом вспомнила, что находится не дома. С тринадцатого этажа отеля – сказалось ее мелкое пристрастие к символизму – открывался дивный вид на закатный город. Вдалеке мерцало озеро, распростертое до горизонта, теряющегося в облачной мгле. Цветом оно напоминало гибрид зебры и жирафа, бликуя то черными, то оранжевыми полосами. Полюбовавшись игрой света и его искажениями, Кира зевнула и развалилась на постели, мечтая о кофе и яичнице с рыбным стейком. Ресторан в отеле не мог побаловать ее завтраком в пятом часу вечера, поэтому мечта оставалась мечтой. Можно было добраться до ближайшего супермаркета и купить набор продуктов «сделай сама», но перспектива не вызывала воодушевления.