Каждое место несет в себе какую-то изюминку, нечто, что погружает тебя на уровне подсознания – в прошлое, если оно старое, или – в будущее, если оно молодое. Прибытие в город, ассоциируемый мной с любовными интригами и романтикой, на котором наложен отпечаток богатства и красоты периода, когда Венеция процветала во всех отношениях, уже можно было считать подарком.

Коллин Эллард, психогеограф и психолог в своей книге «Среда обитания» раскладывает городское пространство на такие категории: места любви, места страсти, места скуки, места тревоги, места благоговения. В его концепции, каждое место имеет свои характеристики, вызывающие определенные эмоции. Это связано со множеством факторов: природой или ее отсутствием, формой зданий, сооружений, историческими аспектами. «Длительное общение с другим человеком взращивает в нас чувства нежности, доверия и близости. Похожим образом наши повторные посещения какого-либо места… могут породить глубокую привязанность». Видимо, по этим причинам – из-за любви – люди, живущие в бараках, не готовы уступить свои некомфортные дома для сноса ради строительства нового жилого квартала застройщиками, судятся, отстаивают свои права и остаются жить в ветхом жилье вместо того, чтобы получить новую удобную квартиру. Все дело в привязанности, во впечатлениях и счастливых моментах, прожитых в этом месте, а также страхе, что новое не заменит старого. Французский поэт и философ Гастон Башляр считает, что наш первый дом (а я подумала, может быть, тоже самое и с первой любовью?) встраивает в нас «иерархию функций, связанных с обитанием в нем», а все остальные дома – лишь «вариации на основную тему».

Я могу совершенно уверенно заявить, что Венеция – это одно из мест страсти, связанная с сексуальной энергией. Архитектор Рихард Нойтр, один из первых начал исследование секса в архитектуре. Посмотрев его работы, я честно говоря, не увидела страсти, даже дом в виде пениса с яйцами, проект которого опубликовал Playboy в 1965 году не показался мне эротичным в отличие от всего города Венеция. Это связано с тем, что место содержит в себе историческую связь прошлого и будущего, концентрируясь в той точке Х, из которой мы наблюдаем здания, атмосферу. Страсть не выражается в одних половых органах, она в изяществе фантазий, возбуждения и контрастов, которые сохранились в улочках, в гондолах, окошках, несмотря на то, что туристический поток словно сносил всю эротику, закупоривал ее «по подвалам инквизиции», но тем не менее, генетические ассоциации пространства, наложившие отпечаток на городской среде, пробивались своими ростками сквозь пелену вальяжно настроенного современного многонационального народа. Если же говорить о современной эротической архитектуре, то на мой взгляд самым удачным ее воплощением могут служить работы Захи Хадит, ее будоражащее сознание плавность линий, словно переплетение тел в пламени чувств. По ее фуникулеру в Инсбруке мы еще прокатимся в главе «Архитектура и сознание».

Когда вы будете гулять по своему или чужому городу, подумайте, какие ощущения у вас возникают от той или иной его части, какие эмоции вызывает, хочется ли скорее уйти или остаться? Мы можем взаимодействовать со средой и брать от нее пользу для своего ума, своих ощущений и здоровья.

Но двигаемся дальше. Так как я большая любительница приключений, они не заставили себя долго ждать: вскоре выяснилось, что в городе проходит регата в этот день, в связи с чем каналы перекрыты, а наши апартаменты на другой стороне водной артерии. Мы пытались обойти препятствия пешим ходом, предварительно перекусив пиццей, (вкусом которой я была крайне разочарована) возле вокзала с видом на канал. Все дороги покрыты брусчаткой и наш чемодан потерпел крушение на одном из высоких мостиков через узкий канал, по которому гондольеры не прекращали свое движение – колесо отвалилось.