Допив квас, Жолобов долго сидел, глядя прямо перед собой. Потом спохватился, стал разогревать упаковку вермишели в микроволновке – со вчерашнего дня ничего не ел, неудивительно, что желудок предпочел напомнить о себе. Пока ел, снова подумал о Зине. Набрал ее номер.

– Ты это, знаешь, я вот подумал. Я сам к тебе приеду. Ты не приезжай только.

– Ты чего это, Толя, совсем с катушек поехал? Я звонила в больницу, оказалось, вчера вечером закатил скандал, наехал на Пашу, обозвал ее, и удрал домой. Ты сейчас где, дома хоть?

– Да, я сегодня к вам приеду.

– Объясни на милость, что на тебя нашло?

Но Жолобов ничего пояснять не стал, дал отбой. После спохватился. А ведь что это он, ему ж достаточно просто подать заявление об уходе. Действительно с головой непорядок, до элементарного не додумался. Он уйдет с работы, перестанет встречаться с Антоном, так изменит и его, и свою жизнь. Может, это и к лучшему, может, устроится куда-то, да хоть в Сбербанк. Говорят, там синекура.

Он помотал головой и отправился в «огурец». Самое высокое здание в городе неслучайно носило это странное название. Высотка темно-зеленого стекла, сверху закруглявшееся, оно действительно выглядело словно вкопанный в землю здоровенный тепличный огурец, из тех, что обычно продают в магазинах зимой. На самой вершине здания имелся ресторан и смотровая площадка, и туда и туда вход давно уже был только по записи, ибо почти все туристы, прибывавшие в город, непременно либо обедали, либо осматривали город с высоты птичьего полета. Еще бы, главная достопримечательность. Как следствие, до двух сотен тысяч посетителей в год, что для такой глуши как Спасопрокопьевск, огромная величина.

На входе Анатолий встретился с Семеновым, начальником охраны гостиницы, в этот день сидевшим на входе в камере с экранами. Давно его не видел, последнее время, Семенов много перерабатывал вроде копил на что-то. А ведь человек неплохой: тихий, спокойный, ни пить, ни трепаться не любитель, чего он с ним не сошелся? Вместо Антона-то?

Механически, Жолобов тряхнул протянутую для приветствия руку. И запоздало обмер, мрак немедленно охватил разум, уволок в неведомое.

Семенов подошел к грузовику, стоявшему на втором уровне парковки, Егорчев уже крутился подле старой, потрепанной «Газели».

– Этот, что ли? – спросил он у старшего. Семенов величаво кивнул. – Тогда проверим.

Дернув, открыл дверь кузова. Внутри что-то находилось, мешки вроде, толком рассмотреть не удалось.

Чудовищный взрыв потряс город.

– Ты чего? – спросил Семенов. Жолобов потихоньку выплыл из черного тумана и теперь с недоумением осматривался по сторонам. – Что случилось-то?

– А? Нет, ничего. Просто… – он понятия не имел, как объяснить свои видения, предсказания. У самого даже понимания, что же такое случилось, не находилось. – Только хуже вышло.

– Чего хуже? – спросил он. Жолобов потряс головой.

– Нет, ничего. Мысли вслух.

Их скопище пронеслось в голове, словно потревоженный осиный рой. Выходило, что напрасно он отказался от убийства? Нелепость какая-то. Но неужели обязательно убивать своего товарища? Нет, не может быть. Просто не может. Надо найти выход. Найти…

– Егорчев тут? – хрипло спросил Анатолий.

– Конечно, должен. Его смена. Сейчас гляну, – он обернулся к служебному входу, через который все служащие гостиницы проходили на работу, на входе вставляя свои карточки в приемник, «пробивая» время прибытия. Семенов оживил компьютер, проглядел запись. И тут вспомнил. – Забыл. Антон же сменами махнулся с Шаповалом.

Жолобов выдохнул. Немного отлегло. Значит, можно найти выход, можно найти…