– Скоро, – прошипела она, не уточняя, кому адресовано обещание.

Где-то за горами, в Расколотых Ущельях, забил барабан. Но Зарг’ра уже шла прочь, ее мокрые следы испарялись, оставляя на камнях узоры, похожие на предсказания. Она не знала, что ее путь пересечется с тем, кто носил имя Пожиратель Пепла. Пока же мир принадлежал ей – и озеро, и страх, что струился за ней по пятам, как преданный пес. Тропа в Расколотые Ущелья вилась меж скал, чьи вершины напоминали сломанные клыки древнего зверя. Камни здесь дышали, испуская серые клубы пара, а земля под ногами Зарг’ры хрустела, будто кости, перемолотые в песок. Она шла неторопливо, меч на плече, дреды с костяными амулетами позвякивали в такт шагам. Воздух гудел, как раненый шер’рат – летучая тварь из пустынь юга, чей крик сводил с ума слабых духом. Но Зарг’ра лишь усмехалась, ловя взглядом движение в тенях. Ущелье сузилось, превратившись в Желоб Шепчущих Клинков – проход, где ветер свистел меж острых выступов, вырезая в скалах руны, которые никто не смел читать. Здесь, в полумраке, она заметила первое знамение: на камне лежал череп горного тролля, обернутый цепями. Зубцы ржавого металла впились в кость, будто пытаясь удержать то, что давно ушло. Зарг’ра пнула его ногой, и череп рассыпался в прах, выпустив рой черных жуков с крыльями, похожими на обгоревший пергамент.

– Стражей зовешь? – проворчала она, смахивая насекомых с плеча.

Ответом стал гул из глубин ущелья. Не барабанный бой, а нечто глубже – будто сама земля стонала под тяжестью забытого имени. Зарг’ра замедлила шаг, пальцы сжали рукоять меча. Впереди, за поворотом, воздух колыхнулся, и из трещины в скале выползло Дикое Зерно – существо из жидкого камня и шипов. Его тело переливалось, как ртуть, а вместо глаз горели две щели, заполненные магмой.

– Кровь… Песня… – зашипело создание, растягиваясь в подобие змеи с челюстями из обсидиана.

Зарг’ра не стала ждать атаки. Ее меч рассек воздух, и клинок, выкованный в кузнях Горна Скверны, вонзился в жидкую плоть. Существо взвыло, шипя и брызгая кислотой, но орчиха крутанула меч, разрывая тварь надвое. Капли расплавленного камня упали на землю, прожгли дыры, из которых выползли черви с человечьими лицами.

– Жаль, недолго музыка играла, – усмехнулась она, вытирая клинок о бедро.

Но ущелье не прощало пролитой крови. Стенки задрожали, и с потолка посыпались осколки, собираясь в Живые Сталактиты – создания с телами из слюды и когтями, бритвенно-острыми. Они атаковали волнами, царапая доспехи Зарг’ры, но каждый удар ее меча оставлял на них трещины, из которых сочился свет, похожий на лунный. Когда последний сталактит разбился о камни, орчиха обнаружила за их останками пещеру. Вход в нее напоминал пасть, обрамленную сталактитами-клыками, а внутри струился тусклый свет. Логово Спящего Света – место, о котором шептались шаманы кланов, но куда не ступала нога воина. Зарг’ра вошла, не скрывая шагов. Стены пещеры были покрыты мхом, светящимся синим, как глаза утопленников. В центре грота стоял алтарь – плита из черного мрамора, на которой лежала Книга Кожи. Ее страницы были сшиты из лоскутов плоти, а буквы выжжены раскаленными иглами. Орчиха прикоснулась к обложке, и книга раскрылась сама. На страницах запрыгали тени, складываясь в сцены: орки в доспехах из пламени, сражающиеся с существами без лиц; город, тонущий в озере лавы; женщина с мечом, чей силуэт повторял ее собственный.

– Пророчество? – фыркнула Зарг’ра, но не смогла отвести взгляд.

Тени замерли на последнем изображении: она стояла на краю пропасти, а за ее спиной реял флаг с символом, который она видела лишь раз – в видениях после ритуала Кровавого Восхождения. Книга захлопнулась, обдав ее лицо запахом гниющих роз. Где-то в глубине пещеры зазвучал смех – низкий, грудной, словно исходящий из-под земли.