Глаза Делакруа стали жёсткими, челюсть сжалась от противоречивых чувств.

– Похоже на то, – пробормотала она, и в голосе смешались гнев и вина. «Мы пропустили его». – Разберёмся как и зачем, но сейчас главное – не дать ему умереть.

Тем временем Мириам Холт стояла у центрального пульта управления ангаром, и звуки её шагов гулко отдавались в бетонном помещении. На своём датападе она активировала протокол «уровень два» для внутренней блокировки. Потолочные лампы вспыхнули ярче, камеры видеонаблюдения повернулись к дальним углам, и обстановка в ангаре приобрела атмосферу полной изоляции. Оставшихся сотрудников немедленно вывели наружу под присмотром охраны; внутри остались лишь экипаж Солстиса, Холт, доктор Кейн и техник Клэдвелл.

– Капитан, он не замёрзнет насмерть, – сказала Холт, оглядывая показания на боковой панели контейнера. – Система жизнеобеспечения в этом модуле работала частично, но явно не рассчитана на долгий срок. Надо понять, как и когда он туда проник.

Делакруа кивнула с мрачным видом:

– У нас были данные о лишней массе на борту – вероятно, это он. – Она бросила взгляд на Рассел, та уклонилась, не встретившись с ней глазами. Все они оказались причастны к этой оплошности: в записях были улики – видеокадры, сенсорные сигналы, – а они не распознали угрозу.

В этот момент в ангар вбежала команда медиков – шесть человек в белых комбинезонах с ярко-красными крестами на плечах. Холт оставила для них боковую дверь незапертой. Впереди шла рослая женщина с веснушками по всему лицу и надписью «ДР. ФОСТЕР» на грудном кармане. Она тут же опустилась на колени рядом с Кейн. Взгляд у неё стал жёстким при виде состояния мужчины:

– Осторожно перекладываем его на носилки.

Пока медики поднимали обмякшее тело на складной катальный стол, из его горла вырвался очередной стон. На миг он открыл глаза – Делакруа увидела в них вспышку дикого страха.

– Нити… – произнёс он вновь слабым, дрожащим голосом. – Ткань… всё, что мы видим… – Затем его речь вновь превратилась в бессвязные звуки, грудная клетка тяжело вздымалась с каждым новым вдохом.

Кейн обменялась встревоженным взглядом с Делакруа. «Нити… ткань…» Странные слова для умирающего. Или, возможно, это лишь бред от нехватки кислорода и колоссального напряжения. Кейн одёрнула себя, стараясь не делать скоропалительных выводов.

– Он серьёзно обезвожен, возможно, истощён, – сказала она, глядя на доктора Фостер. – Нужна капельница. Предполагаю, у него шоковое состояние.

Фостер кивнула и начала раздавать указания своей команде. Спустя несколько секунд незнакомца аккуратно закрепили ремнями, ввели внутривенный катетер и подключили портативный монитор жизненных показателей. Аппарат издавал неравномерные сигналы, отражая тяжёлое состояние «зайца».

* * *

Доктор Рассел отступила на шаг, сердце колотилось так громко, что она была уверена: остальные могут это услышать. Ей казалось, будто по спине пролили лёд. «Это моя вина», – пронеслось в голове, неразумная волна вины накатывала на неё с новой силой. «Я же отвечала за грузовые журналы… должна была всё перепроверить…»

Мир вокруг плыл, верхний свет резал глаза, а смесь застоявшегося пота и запаха двигательного масла словно разрасталась в носу. Пальцы её судорожно искали провод от наушников, запутываясь в нём. Внезапно она осознала, что почти не дышит.

Первой заметила её состояние Ли-вэй.

– Ниа, – тихо окликнула она, подойдя ближе. – Сделай глубокий вдох. Смотри на меня.

Она успокаивающе положила ладонь Рассел на плечо и, мягко надавив, отвела её от центра ангара.

Рассел попыталась заговорить, но из горла вырвался лишь судорожный вздох. Она привалилась спиной к ящику, часто моргая, стараясь удержаться в реальности. Холод металла хоть немного прояснил сознание, дал точку опоры.