Бетти притихла. С такой точки зрения ей ещё не доводилось смотреть на её нынешнюю ситуацию. На самом деле, когда она посмотрела на всё вот так, ей ещё сильнее захотелось домой. Дома, конечно, совсем безрадостно, но, кажется, жизнь была не так уж и плоха. По сравнению с мрачным миром Теней – определённо. Ей хотелось домой.

Мысль о том, что придётся вечно блуждать в тщетных попытках найти саму себя, казалась выматывающе жестокой.

Но была ли она сама по себе кому-то нужна? Маме вечно не было до неё дела… Заметила ли она уже, что Бетти нет? Или ей всё равно?..

– Тени – отражение настоящего мира, конечно же, – продолжал тем временем Рубашечник. – Как в зеркале, это место отражает и искажает пространство и время, поэтому всё здесь совсем другое. Я не старею, например, – не изменился ни на миг с тех пор, как открыл здесь глаза. Волосы поседели ещё при жизни… Для кого-то Тени стали местом лучшим, чем твой настоящий мир. Для кого-то – чудовищным проклятием.

– Я совсем запуталась… – пробормотала Бетти.

– Это я уже заговариваюсь, – вздохнул Рубашечник и покачал головой. – Важно вот что: старинные баллады, о которых мы говорили, конечно же, были написаны в твоей реальности. Только здесь они сложились заново из воспоминаний Расплетённых, и истории в них рассказываются уже об этом месте, о Тенях. Теперь понимаешь?

– Понимаю, – кивнула Бетти. Впрочем, уверенности в её голосе было мало. – Так мы встретим… ещё кого-нибудь? – Бетти внезапно испугалась. Рубашечник внушал ей доверие, но при мысли о том, чтобы познакомиться с кем-то ещё из местных жителей, по спине пробежал неприятный холодок. Хотя она же сама ещё недавно хотела найти проводника!

– Конечно. Здесь очень много Расплетённых. Будет сложно добраться до Святилища и при этом ни с кем не столкнуться. – Рубашечник опустил свою длинную руку на плечо Бетти. – Не бойся, с тобой ничего не случится. Я этого не допущу. Ты же мне доверяешь?

– Я вам доверяю. – Бетти попыталась улыбнуться. – Вы были ко мне добры и обещали помочь. Просто я… растеряна.

Растеряна… Это ещё мягко сказано.

– Тебя можно понять. – Рубашечник широко улыбнулся и остановился. – Видишь, как посветлел лес? Вот там уже опушка. Скажи, ты не устала? Если хочешь поспать, то сейчас самое подходящее время. В Холмах будет небезопасно.

Бетти хотела было отказаться, но вдруг усталость тяжело навалилась на неё, камнем прижимая к земле. Бетти села под широкое дерево на мягкую хвою и бесстыдно зевнула.

– Отличный план, мистер Рубашечник, – сказала она.

Глаза девочки нещадно слипались.

– Пока ты будешь спать, я постараюсь собрать ягод и сделать нам ужин, – пообещал Рубашечник. – Впереди непростой путь, и нам понадобится много сил.

Он быстро и явно привычно сложил для Бетти подстилку из мягкого зелёного мха и упругой хвои. И того, и другого под ногами было предостаточно. Бетти ощутила себя птенцом в гнезде. От мха исходил сладковатый аромат, ей показалось, что так должна пахнуть лесная земля – дождём и воздухом. И листьями… Бетти провалилась в сон почти мгновенно. Только и успела увидеть, как красно-чёрный силуэт Рубашечника мелькнул в воздухе над ней – и пропал.

Ей не снилось ничего. Не было Ткачихи, Теней и тонких паучьих нитей, и дома на улице Высоких Осин, и старого бродячего цирка… Ничего не было. Её сознание парило в блаженной пустоте, возвращая силы и уверенность в завтрашнем дне. Проснувшись, она подумала, что времени как будто прошло немного: сквозь слипшиеся ото сна ресницы она увидела всё тот же свет.

Бетти хмыкнула про себя. Вот что за жизнь – сплошные «если бы» да «как будто». Ни о чём нельзя сказать с уверенностью! Её мама пришла бы в ужас, окажись она в подобных условиях. Ведь она-то всегда и во всём была уверена и продумывала каждый свой день до мельчайших деталей. Она называла это «стилем жизни элегантной леди». Впрочем, Бетти элегантной леди вовсе не была и становиться не хотела, а у настоящих искателей приключений всё решается в последний момент.