– Ладно, горе-бояки, нате вам одеяло, чтобы было куда прятаться от страха, – бабушка достала с антресолей огромное ватное одеяло в серо-голубой цветочек и хитро улыбнулась. – Это волшебное одеяло, с ним вам будет не так страшно.

Тимка с Аней ухватили тяжелое одеяло с двух концов и потащили его на веранду, забрались с ногами на старенький диванчик, на котором любил отдыхать дедушка, когда был дома, и прислушались.

На улице было тихо. По-настоящему тихо. Даже собак, и тех не было слышно. На веранде умиротворяюще пахло подсыхающими листьями смородины, они лежали на противне целой большой горой – зимой из них получится вкусный витаминный чай. Единственный звук, который они слышали, доносился из дома – бабушка брякала на кухне посудой.

Тимка с Аней переглянулись. Нет, ну так совсем не интересно. Это гроза какая-то ненастоящая. Аня поудобнее устроилась на диване, забралась с ногами под одеяло и снова прислушалась.

И тут КА-А-АК грохотнуло! По-настоящему грохотнуло, прямо рядом с домом. Веранда подпрыгнула и задрожала всеми своими стенками, стекла задребезжали. Тимка от неожиданности округлил глаза и втянул голову в плечи, а Аня только глубже укуталась в одеяло. Вот это уже начинало походить на настоящее страшное приключение! То ли еще будет!

Наступило минутное затишье. Гроза бушевала где-то вдали, но на веранде было так тихо, что было слышно, как Тимка с Аней сдерживают дыхание в нетерпеливом ожидании нового раската грома.

А потом гроза обрушилась на старенькую веранду так, как будто хотела ей за что-то отмстить, разнести по кусочкам, раскидать по дощечкам и унести Тимку с Аней ливневым потоком на стареньком дедушкином диване в открытое море под проливной дождь. Гроза металась и бушевала, сверкали молнии, ветер гнул и ломал деревья за окном, мокрые ветки черемухи жалобно бились в стекло, прося пощады. Раскат следовал за раскатом, и когда становилось совсем страшно, Аня с Тимкой прятались с головой под одеяло – тогда звук становился глуше, и казалось, что гроза уже где-то совсем далеко.

– Вы тут так? Уже совсем испугались? – выглянула из дома бабушка.

– Отлично, ба. У тебя просто чудесное одеяло, с ним совсем не страшно.

И тут снова та-а-акой раскат грома! Каждая реечка в стене жалобно стонала, стекла бешено бились в оконных рамах, пытаясь вырваться наружу. Аня от страха нырнула с головой под одеяло, а когда отважилась высунуться наружу, увидела счастливую Тимкину физиономию с сияющими глазами:

– Вот это круто рвануло! Скажи, класс!

– Тебе совсем не было страшно?

– Ни чуточки! – Тимка буквально сиял от счастья.

А затем начался настоящий ливень – он лупил по крыше, топтался по тротуару, мял черемуху за окном, обрывая на ней последние белые цветочки, с которыми не успела расправиться гроза. Казалось, кто-то ходит за окном, чавкает по грязи, скрипит ступеньками, барабанит по крыше и жалобно просится, чтобы его впустили внутрь. Дети молча слушали шум дождя, забравшись под одеяло.

Уже вечером, когда тетя Нина пришла забирать сына домой, прощаясь, Тимка тихонько сказал Ане:

– А все-таки у тебя мировая бабушка! Мамка бы ни за что не разрешила бояться.

Аня с тоской смотрела в окно, разглядывая огромные лужи, оставшиеся после вчерашнего ливня. Соседский петух, распушив хвост перед курами, попытался пробраться к луже, но неосторожно наступил в жидкую грязь, и лапы поехали в разные стороны. Бешено хлопая крыльями, испуганно вопя и подпрыгивая, он бежал с места происшествия под громкое кудахтанье свидетельниц его позора. Да уж, идеальное время для прогулки. Это тебе не город, где вся вода стекает с асфальта по специально сделанным для этого стокам, тут уж если грязь – то самая настоящая, аутентичная, как любит говорить дедушка.