Дверь была чуть приоткрыта, на всю ширь двери снаружи – надпись мелом…

– Маша, – прочитал я вслух.

Глеб хмыкнул и ступил на лесенку.

В вагончике стоял стол, по обе стороны от него – две длинные скамьи… Они остались здесь от прежних хозяев… Единственное, что появилось – хвойный лапник, набросанный на полу… Значит, я не ошибся… Эти, двое, действительно провели в вагончике ночь… Это они натаскали сосновых веток… А на багажник, скорее всего, погрузили свои постельные принадлежности…

На столе лежала кипа истрепанных газет. Просто так, без всякого любопытства, я взял их, чтобы просмотреть… «Комсомольская правда»… «Собеседник»… «Житье-бытье»… На глаза попался лист бумаги с каким-то планом… Я стал его разглядывать…

План как план… Ничего особенного… Да и понятно, вроде… Извилистая линия, допустим, – река… Двойные змеевидные линии – возможно, дорога… Черные квадратики, похоже, – объекты… Кружочки, «галочки», «барашки», черточки внутри замкнутых кривых линий – это, наверное, заросли кустарника, урочища, а может быть, и болота…

Взгляд остановился в левом нижнем углу листа, где была нарисована одиноко растущая елочка… Я не поверил своим глазам!.. От этой елочки отходила стрелочка, над стрелочкой стояло число двенадцать, а под стрелочкой печатными мелкими буквами было выведено: «Здесь!»…

– Что там у тебя? – спросил Глеб.

– План, вроде бы…

– План?..

– Ну, схема… Мне кажется, тут кладоискатели были, а не изыскатели…

– Скажешь тоже…

– А чего?! – я протянул Глебу исчерченный знаками лист бумаги. – Не читаешь газет?… Может, и в этих местах жил до революции граф… Когда-то зарыл свои сокровища и убежал за границу… А теперь вот, его внуки или правнуки нагрянули за золотишком…

– Не фантазируй… – усмехнулся Глеб, но, пробежав взглядом по листу бумаги, зачесал затылок.

– И что теперь скажешь?.. – спросил я.

Глеб вытаращился на меня.

– Ну, чего молчишь?..

Глеб нахмурил брови.

– Ну?..

– Цифра двенадцать… – отозвался он, – Ну, предположим, надо сделать от елочки двенадцать шагов…

– Это понятно… А что означает «Здесь!»?..

– Ну, не иначе, и вправду, в этом месте что-то зарыто…

– Узнать бы что!..

– А давай, Серега, бумажку с собой заберем, а дома над ней покумекаем…

– Давай…

Глеб свернул бумажку и засунул ее в карман брюк.

– Я думаю, они второпях план позабыли, – сказал он. – В дороге кинутся, а его нет…

– Думаешь, сюда вернутся?..

– Может быть…

Мы выпрыгнули из вагончика и оседлали велосипеды. Озираясь, поспешно выбрались на дорогу и приударили в сторону поселка. У меня было предчувствие, что непременно повстречается красный легковик с озадаченными людьми… Однако мои волнения оказались напрасны…

На нашей улице Глеб свернул к Машиному дому.

– Куда ты? – спросил я.

– Как куда?.. Ты не намерен возвращать велик?..

– Потом, – бросил я.

– Потом?.. Ага, понял… Тет-а-тет хочешь?..

– Да ладно… Мы еще, быть может, покатаемся…

– «Покатаемся», – передразнил Глеб. – Скажи, что в Машку втюрился… И когда ты успел ее имя на вагончике написать?..

– Дурак ты, Глеб! – простодушно сказал я. – Давай лучше Димку раками угостим…

– Вы вовремя, – обрадовалась нашему появлению Димкина мама. – Мыть руки и за стол…

В летней кухне за столом, рядышком, сидели Димка и Инга. В большой миске перед ними – груда красных сваренных раков.

– Объедение, – похвалилась девочка. – У меня самый большой рак…

– Присаживайтесь, а то вам не достанется, – поддел малышку Димка.

– Достанется, – улыбнулась девочка. – А вы еще наловите? – спросила.

– Ты это поешь, – отмахнулся брат. – Ну? – вопросительно уставился на нас.

– Мы вернулись, – сказал Глеб. – Ну его, Митьку…