– Хочешь, я ему морду разобью?

– Зачем?! – хором с Ребеккой ужаснулись мы.

Оборотниха беспомощно развела руками.

– Просто не представляю, что еще можно сделать в такой ситуации.

Хельга закатила глаза и сказала за меня:

– Ну, подумаешь, парень не влюбился. Будто бы такое никогда не происходило. Не расстраивайся, Эшли, все равно ты твердила, что он страшненький.

Твердила. Страшненький. Но кто же знал, что это вообще не причина не влюбляться?

– Не видишь? – проворчала Натали. – Эш передумала. Ну да ладно. Мы его еще возьмем. Измором.

Наличие рядом Ребекки вообще не смущало девочек, они продолжали строить коварные планы под ироничным взглядом Ребекки Скотт. А ведь я им не говорила, что Луна и Полоз на самом деле не встречаются.

– Сердцу не прикажешь… – безнадежно махнула рукой я, желая только, чтобы этот разговор прекратился.

– Просто нужно уметь приказывать! – решительно заявила Натали, взлохматив светлые волосы. – Вот увидишь, мы еще сделаем так, что этот гад ползучий только о тебе и будет думать! Ты… Ты станешь красавицей!

Макс уставилась на меня озадаченно. Видимо, Хантер и в голову не приходило оценивать меня с точки зрения физического совершенства.

Вот тут я уже не выдержала и рассмеялась.

– Нат, я тебя просто обожаю… Но ты ведь не хуже меня понимаешь, тут дело вовсе не в красоте. Просто посмотри на Ребекку.

Скотт смущенно потупилась и даже немного покраснела, когда мои подруги начали с преувеличенным вниманием ее разглядывать.

– Ну… Ребекка красавица… Но если ты, наконец, начнешь краситься, делать прическу и перестанешь вести себя как свой парень… – принялась перечислять Нат, загибая пальцы. – Ты же не уродина, не дура…

Ну как они все не понимают…

– Это не причины, – тихо произнесла я с улыбкой.

– Не причины? – растерянно переспросила Натали. – Не причины для чего?

– Не причины, чтобы влюбляться, девочки. Вокруг Фелтона всегда будут толпы не уродин и не дур, верно, Ребекка?

Я уже давно переросла убеждение, что девушки в высшем обществе или уродины или корыстные стервы. Это утешение для золушек, которые мечтают однажды получить своего принца. Раз ничем другим не выделяешься, то хотя бы можно отличиться прекрасной душой… К сожалению, прекрасная душа не являлась обязательным признаком среднего класса.

– Знаешь… – начала было она, но тут решительно выступила Хельга, которая на всякий случай оттеснила всех девочек подальше от меня.

– Да сами они разберутся. Сами. Наверное. Пошли уже, пусть Эш передохнет.

Когда подруги скрылись за дверями моей палаты я, признаться, выдохнула с облегчением. Мне бы с собственными чувствами сперва разобраться… А не Фелтона измором брать. Придумали, тоже мне.

Да я даже не могла определиться, разбил мне Полоз сердце или нет! Как же порой утомительно иметь настолько… деятельных подруг, честное слово! Пусть я их и люблю…

До вечера ко мне никого не пускали. Я специально попросила об этом целителей: после разговора с девочками голова зверски разболелась, хотелось только лежать в тишине и темноте и не думать ни о чем. Совершенно ни о чем.

Правда, как выяснилось, чего бы я ни хотела, Фелтон все равно просочится внутрь. Даже если это и запрещено.

– Что, рыжая, совсем плохо? – с участием спросил некромант.

Его голос, более низкий, чем у девочек, не проезжался наждачкой по ушам, да и сам Полоз старался говорить как можно тише, не желая усугублять мои страдания.

– Ага…

– Контузия – это всегда неприятно. Ничего, скоро будешь как новенькая, – заверил Фелтон, пододвигая стул к моей постели. – Тебе несильно досталось.

Так и подмывало узнать, откуда ему так много известно о контузии и ее последствиях.