— Малавар… Давай тогда припомним, что хвостом ты пытался вскрыть саквояж госпожи. И тебе это удалось! Даже удалось засунуть в него одну лапу.

— Вы такая же неблагодарная, как и ваша бабка. Ради кого, спрашивается, я полез в тот саквояж, а? Ведь ради вас старался, между прочим! И вот благодарность.

— Малавар! Это не оправдывает воровство! Даже у такой противной особы как госпожа Феннели. Я, в отличие от тебя, хочу просто забрать своё, понимаешь? То, что бабушка оставила мне! И ты не виноват, что пока искал меня, ее вещи продали. Как понимаю, никто не знал, у неё есть наследница. Возможно, это к лучшему. Жаль, что и сегодня мы ничего не найдём.

— Ну почему же… Найдем обязательно! Например, неприятности, если не поторопимся и не уберемся с этого чердака!

Я поерзала в кресле. Вставать не хотелось. Но только кот прав и нужно выбираться отсюда.

— Странно, почему такое большое и удобное кресло стоит здесь, на чердаке? Почему госпожа Феннели не перетащила его к себе в комнату и не поставила у камина? — я провела рукой по подлокотникам, прикрытым белыми чехлами.

Чих, который раздался где-то в темноте, заставил меня вздрогнуть. Кажется пыль попала в нос не только мне.

— Ваша бабка тоже любила своё кресло. А-апчхи! Сидела, бывало, в нем и подлости замышляла.

— Будь здоров, Малавар. А как ты думаешь, может это то самое кресло? Бабушки Версавии?

— Меня в дрожь бросает, как представлю, что эта старая ведьма услышала бы ваше «Бабушка Версавия» …— кот, наглец, передразнил мою интонацию. — Бабушкой ее никто бы не посмел назвать. Ну только самые отчаянные на голову, не боящиеся вечного проклятия на семь колен вперёд. Ведьма она была! И уж никак не милой бабулей! А кресло и впрямь очень похожее на то, что которое стояло в доме вашей бабки. Ну-ка! Снимите чехол.

3. Глава 3

Я подскочила с кресла и сдернула накидку. Невидимое глазу облако пыли тут же защекотало в носу.

— Будьте здоровы, хозяйка. Ну так и есть! Это оно! Вон, видите, на спинке следы от моих когтей? Дернул меня нечистый когти поточить об него… Неделю прыгал жабой!

— О! Бабушка и это могла? Она, видать, и впрямь очень сильная колдунья была!

Я попыталась рассмотреть кресло в темноте. Старое, с высокой спинкой и большими, удобными подлокотниками. Пожалуй, я понимаю свою бабку, которая любила в нем сидеть. Вот и я захотела в нем посидеть.

— Надо будет попросить госпожу поставить его в мою комнату. Оно и правда ужасно удобное!

— Ну-ну… Вы ещё попросите котёл и метлу поставить у камина.

— Малавар… забываешься.

Кот недовольно фыркнул, но все же признал.

— Прощения прошу, хозяйка. Это я так, от усталости. И злости. Найдись вы сразу, то и наследство все вам завещанное досталось бы! А теперь? Ищи его. Будто и других забот нет…

— Не вредничай, Малавар. Я обязательно найду магические вещицы. Хотя бы потому, что очень хочу домой.

Я облокотилась на спинку кресла. Уходить отсюда не хотелось совершенно. Однако пора готовить ужин.

— Знаешь, в детстве я частенько теряла свои карандаши, потому, что сидя на диване, я засовывала их в щель между подлокотником и сиденьем. И забывала про них. Как думаешь, бабушка Версавия забывала что-то, сидя в своём кресле? Может в нем есть что-нибудь?

— Не говорите ерунды! Чтобы Версавия что— нибудь забыла? Нонсенс! Да она молочника бородавками наградила спустя год, как тот ей дорогу перешёл!

Я просунула руку в щель. Слева было пусто. Только крошки да скатавшаяся комками пыль.

— Ай!

Резко отдёрнув руку из правой щели, я потрясла ею. Указательный палец ныл, словно я на что-то напоролась. Недостаточно острое, чтобы порезаться, но достаточно для того, чтобы прилично наколоть себе палец.