Тихий шепот яда Макс Блэквуд

Она стояла у окна, наблюдая за тем, как осенний ветер срывает последние листья с кленов. Рыжие, багряные, золотистые – они кружились в безумном танце, прежде чем упасть на мокрый от дождя асфальт. Элиана не любила осень. В этом увядании, в этой неизбежности умирания, она видела отражение своей собственной жизни.

В квартире было тихо, только мерное тиканье старых напольных часов нарушало тишину. Часы достались ей от бабушки – массивная конструкция из темного дерева, с позолоченным маятником и эмалированным циферблатом. Бабушка всегда говорила, что часы – это символ времени, которое утекает сквозь пальцы, и что нужно ценить каждую минуту. Ирония судьбы. Элиана перестала ценить время. Каждая минута, проведенная в этой квартире, в этом браке, казалась ей пыткой.

Она отвернулась от окна и подошла к кухонному столу. На столе стояла чашка с недопитым чаем. Чай остыл, на поверхности образовалась тонкая пленка. Элиана взяла чашку и вылила ее в раковину. Затем достала из шкафчика банку с зеленым чаем, заварила новую порцию, добавив туда мед и лимон. “Для Виктора,” – подумала она с горькой усмешкой.

Виктор. Его имя звучало для нее как приговор. Когда-то это имя вызывало у нее тепло и нежность, но теперь… Теперь это было лишь напоминанием о боли, о предательстве, о разрушенных надеждах.

Она достала из холодильника небольшую бутылочку с прозрачной жидкостью. На этикетке не было ни названия, ни опознавательных знаков. Жидкость выглядела безобидно, как обычная вода, но Элиана знала, что в ней заключена смерть. Яд.

Ее пальцы дрожали, когда она открывала бутылочку. В голове проносились обрывки мыслей, сомнения, страхи. Но обида, жгучая, всепоглощающая обида, заглушала все остальные чувства.

Она отмерила несколько капель и добавила их в чай Виктора. Жидкость мгновенно растворилась, не оставив ни следа. Чай выглядел совершенно обычно. Безобидно.

Элиана поставила чашку на поднос и вышла из кухни. Она прошла в кабинет Виктора, который был одновременно и его рабочим местом, и его личным убежищем.

Виктор сидел за своим массивным дубовым столом, погруженный в работу. Его лоб был нахмурен, глаза устремлены в монитор компьютера. Он выглядел уставшим и измученным. Элиана почувствовала укол вины.

– Чай, дорогой, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал естественно.

Виктор поднял голову и посмотрел на нее. В его глазах не было ни тепла, ни любви, только усталость и равнодушие.

– Спасибо, – буркнул он и снова уставился в компьютер.

Элиана поставила поднос на стол и наблюдала за тем, как Виктор берет чашку. Он сделал несколько глотков, не отрываясь от работы.

– Хороший чай, – сказал он, не глядя на нее.

– Я старалась, – ответила Элиана, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Она развернулась и вышла из кабинета, чувствуя, как по спине ползут мурашки. Она прошла в гостиную и села в кресло, уставившись в окно. На улице все еще шел дождь, и листья продолжали падать с деревьев.

Она ждала. Ждала, когда яд начнет действовать. Ждала, когда Виктор почувствует первые признаки отравления. Ждала, когда ее жизнь изменится навсегда.

Часы продолжали мерно тикать.

В тот день у Элианы был выходной. Обычно она работала фармацевтом в небольшой аптеке в центре города, но сегодня она взяла отгул, сославшись на плохое самочувствие. На самом деле она чувствовала себя вполне нормально, если не считать постоянной тревоги и угрызений совести.

Она решила прогуляться по парку, надеясь развеяться и отвлечься от мрачных мыслей. Парк находился недалеко от их дома, и она часто приходила сюда, чтобы побродить по тихим аллеям, покормить белок и просто подышать свежим воздухом.

Но сегодня парк не принес ей облегчения. Все вокруг казалось серым и унылым. Дорожки были покрыты мокрыми листьями, скамейки были пусты. Только несколько матерей с колясками неспешно прогуливались по аллеям.

Элиана села на скамейку и достала из сумки книгу. Она пыталась читать, но не могла сосредоточиться. Слова расплывались перед глазами, мысли возвращались к Виктору, к чашке с чаем, к яду.

Она закрыла книгу и посмотрела на часы. Прошло уже несколько часов с тех пор, как она подсыпала яд в чай Виктора. Должно быть, он уже почувствовал первые симптомы. Головокружение, тошнота, слабость…

Она достала телефон и набрала номер Виктора. После нескольких гудков включился автоответчик.

– Привет, это Виктор. Я сейчас занят, оставьте сообщение.

Элиана положила трубку. Она почувствовала, как в груди нарастает паника. Почему он не отвечает? Что с ним случилось?

Она снова набрала его номер. Опять автоответчик.

Она решила вернуться домой.

Когда она вошла в квартиру, ее охватила тишина. Обычно в это время Виктор уже возвращался с работы, включал телевизор, что-то бурчал себе под нос. Но сейчас было тихо.

Элиана прошла в кабинет Виктора. Он сидел за столом в том же положении, что и утром. Его голова была опущена на руки, на столе лежали бумаги.

– Виктор? – позвала она. – Ты в порядке?

Он не ответил.

Элиана подошла ближе и дотронулась до его плеча. Он был холодным.

Она попыталась поднять его голову. Его лицо было бледным, губы посинели. Глаза были закрыты.

Элиана закричала.

Полиция приехала быстро. Квартиру оцепили, криминалисты начали собирать улики. Элиану допрашивали несколько часов. Она отвечала на вопросы механически, как будто это происходило не с ней.

– Когда вы последний раз видели мужа? – спросил детектив Морозов, мужчина средних лет с усталым взглядом.

– Утром, – ответила Элиана. – Я принесла ему чай.

– Что-нибудь необычное заметили?

– Нет. Он был как обычно. Уставший, раздраженный.

– Он жаловался на здоровье?

– Нет.

– Вы уверены?

– Да.

Детектив Морозов внимательно посмотрел на нее.

– Вы выглядите расстроенной, – сказал он. – Но не слишком.

Элиана молчала.

– Вы любили своего мужа, миссис Петрова?

– Да, – прошептала Элиана. – Я любила его.

– Но что-то изменилось, не так ли?

– Да.

– Что именно?

Элиана снова замолчала. Она не могла рассказать ему правду. Она не могла признаться в том, что убила своего мужа.

– Это личное, – сказала она наконец.

– Все смерти личные, миссис Петрова, – ответил детектив Морозов. – Но некоторые из них – преступления.

После допроса Элиане разрешили вернуться домой. Она сидела в гостиной в темноте, уставившись в одну точку. В голове пульсировала одна мысль: “Что я наделала?”

Она встала и подошла к окну. На улице все еще шел дождь. Она увидела, как вдалеке проезжает полицейская машина с мигалками. Мигалки отражались в мокром асфальте, создавая зловещее зарево.

Элиана закрыла шторы и вернулась в кресло. Она не знала, что ее ждет впереди. Но она знала одно: ее жизнь никогда не будет прежней.

Прошло несколько дней. Виктор был похоронен. На похоронах было мало людей: несколько коллег, пара дальних родственников, да Элиана. Она стояла у могилы, слушая слова священника, и чувствовала себя совершенно опустошенной.

После похорон к ней подошел детектив Морозов.

– Миссис Петрова, – сказал он, – нам нужно еще раз поговорить.

– О чем? – спросила Элиана.

– У нас появились новые обстоятельства.

– Какие обстоятельства?

– В крови вашего мужа обнаружен яд.

Элиана почувствовала, как у нее подкашиваются ноги.

– Яд? – прошептала она.

– Да. Очень редкий и трудно обнаруживаемый. Но мы его нашли.

– И что это значит?

– Это значит, что ваш муж был отравлен. И мы знаем, кто это сделал.

Элиана посмотрела в глаза детективу Морозову. В его глазах не было ни сочувствия, ни жалости. Только знание.

– Вы? – спросила она.

Детектив Морозов молчал.

– Вы думаете, это сделала я?

– Я ничего не думаю, миссис Петрова. Я собираю факты.

– Но у вас нет доказательств!

– Пока нет. Но мы их найдем.

Детектив Морозов развернулся и ушел. Элиана осталась стоять у могилы Виктора, одна. Дождь усилился.

Вернувшись домой, Элиана начала искать бутылочку с ядом. Она перерыла всю квартиру, но не смогла ее найти. Она вспомнила, что выбросила ее в мусорное ведро. Мусорное ведро было уже вынесено.

Она почувствовала, что попала в ловушку. Все улики указывали на нее. Она была единственным человеком, у которого был мотив и возможность совершить преступление.

Она села за стол и достала лист бумаги. Она начала писать признание. Она писала о своей обиде, о предательстве Виктора, о своем желании отомстить. Она писала о яде, о чашке чая, о смерти.

Она писала до тех пор, пока у нее не закончились слезы.

Закончив письмо, она положила его в конверт и написала на нем: “Детективу Морозову”.

Затем она встала, взяла пальто и вышла из квартиры.

Она пошла в полицейский участок и отдала письмо дежурному офицеру.

– Передайте это детективу Морозову, – сказала она.

Офицер взял конверт и посмотрел на нее с любопытством.

– Вы арестованы, миссис Петрова, – сказал он. – За убийство Виктора Петрова.

Элиана не сопротивлялась. Она позволила надеть на себя наручники и проводила ее в камеру.

Сидя в камере, она почувствовала облегчение. Все закончилось. Она больше не должна была лгать, скрываться и бояться.

Она закрыла глаза и представила себе Виктора. Она увидела его улыбающимся, счастливым, любящим. Она вспомнила те дни, когда они были вместе, когда они были счастливы.

И она заплакала.

Часы в коридоре мерно тикали. Время утекало сквозь пальцы.