– Лунина, снимаю шляпу! – вытаращился на нее Смирнов. – Видал везунчиков, но чтобы так!
– Что там? Что там, Гарик? – Она бегала за его спиной, пытаясь заглянуть за его широкие плечи.
– А там, Лунина, упаковка от этих вот самых очков. И этикетка от них. И точный адрес ларька, где твой самоубийца эти очки купил. Не знаю, что тебе это даст и даст ли вообще что-то, но это везение, Машка. Пиши адрес и шагай отсюда, стану твои вещички изучать…
Записывать ничего не нужно было. Адрес ей был известен. Торговый ларек был расположен метрах в двадцати от той скамейки, на которой умер Лебедев, получив смертельный удар в сердце. Был ли тот удар нанесен убийцей или рукой самого Лебедева, ей еще предстояло выяснить. Но что-то подсказывало Маше, что это будет самое загадочное, самое запутанное дело, с которым ей пришлось столкнуться за недолгие годы службы в полиции.
Чувствуя приятный холодок под ребрами, она понимала, что готова!
Глава 6
– Ты скоро свихнешься со своей подозрительностью.
Муж выглянул из-за газеты, сидя за завтраком. Причем не весь выглянул, а только верхней половиной лица. И в глазах застыло выражение…
Она назвала бы его очень скверным для себя. Оно – это выражение – таило в себе искреннее удивление и усталое презрение. О, она умела его читать – это выражение его глаз. Прожили вместе два десятка лет! И как он ни старался, скрыть своего к ней отношения не мог даже за завтраком. Что уж говорить о постели! Там он, едва опустившись на свою половину кровати, сразу поворачивался к ней спиной. И стоило ей положить свою ладонь ему между лопаток, сразу дергался, как от удара током, и принимался ныть, что устал, что был тяжелый день, что начальник достал. Не говоря ни слова, ладонь свою она с его спины убирала.
Так продолжалось уже очень давно. Полгода точно, если не больше. Она не была дурой и не собиралась сходить с ума со своей подозрительностью, как он утверждает, но факты были налицо: ее муж к ней охладел совершенно. И это был самый лучший сценарий при теперешнем скверном положении вещей. Хуже было бы, если бы у него кто-то появился.
Женщина! Чужая, посторонняя, опасная! Ее появления в их семейной жизни она боялась больше всего. Потому что знала: сразу проиграет. Любой из тех, которые вьются возле чужих гнездышек с намерением вытолкать наседку. Для них – для хищниц – это обычное занятие. Они выходили на охоту подготовленными, в полной боевой амуниции: красивые тела, модная одежда, дорогие прически и макияж.
Она – Наташа Голубева – не обладала красивым телом. Уже не обладала, исхудав до измождения после долгой противной болезни. Из-за нее, проклятой, пришлось оставить любимую работу корреспондента одного из центральных новостных издательств. Весь любимый гардероб раздать или распродать. Устроиться куда взяли, а не куда хотелось.
На модную одежду теперь не хватало. Прически на ее поредевших волосах не держались. А макияж на изможденном лице зачастую смотрелся клоунским раскрасом.
И могла ли она после этого конкурировать с хищницами? Нет конечно. Поэтому и помалкивала, когда муж бывал ею недоволен. И не приставала в постели, и претензий ему не выкатывала. Может, и правда устал.
Но сегодня за завтраком, когда она хорошо поставленным голосом и без лишней «воды» рассказала ему о случившемся, он своим замечанием ее просто взбесил. И это она еще опускает тот факт, что час готовила ему вкусный завтрак с его любимыми фаршированными яблоками, блинчиками, кашкой на пару, вишневым киселем. Она час торчала у плиты, а он газетой от нее отгораживается! И она подозревала, что за этой газетой он прячется, чтобы беспрепятственно переписываться с кем-то по телефону. Движения его пальцев за тонкой газетной ширмой угадывались.