– я не знаю – неожиданно для себя признался Борис – я их потерял. То, что казалось ясным ушло, а впереди все в тумане. Что казалось правильным, теперь смешно и нелепо. Что казалось притягательным, теперь вызывает лишь раздражение. Я словно пустая оболочка, внутри ничего нет. В моем мире у меня осталась жена и то, что я знаю про женщин, говорит мне, что ей я не буду нужен. Есть дети, но они растут, и очень скоро будут жить своими заботами и делами. А про друзей в моем мире говорить вообще не стоит, там, где все руководствуются выгодой, друзей не бывает, лишь временные попутчики. Кто я? Где мое место в этом мире? Борис замолчал и только потрескивание угольков в костре, и храп Витька какое-то время раздавались в тишине. Борис отчаянно завидовал Витьку. У того все в этой жизни было просто и понятно, он не задавался сложными вопросами и производил впечатление человека, который всегда знает куда идет.

– я тоже, как и ты задаю себе такие вопросы – признался Бахма – я должен найти свое место в этом мире.

– я понял – сказал Борис, поворошив угли костра – что, если перестараться в поисках, ты только изведешь себя, загонишь как лошадь. Иногда нужно просто все отпустить и пусть идет своим чередом.

– загонишь как лошадь – эхом повторил юноша – да, чем больше я об этом думаю, тем нетерпеливей я становлюсь.

– вот – кивнул Борис – поэтому давай ка спать, завтра будет новый день, и мы поедем дальше, это все, что нам сейчас нужно знать. Борис стал укладываться на кошму и удивительным образом осознал, что ему стало гораздо легче. Мысли, терзавшие все это время, отступили, словно выговорившись, он избавился от них. В последнее время он просто не мог заснуть, но в этот вечер сон укутал его своим покрывалом. Он спал крепко, без тревожных видений и кошмаров, терзавших его вот уже несколько десятков дней. Следующие несколько дней их неторопливого путешествия ничего примечательного не произошло, на привалах Витек и Бахма начали в шутку сражаться сначала палками, а затем и боевым оружием. Вокруг них неизменно собирались все погонщики и воины сопровождения, подбадривая поединщиков азартными выкриками. Вскоре не утерпел и Борис, которому надоело сидеть без дела, да и помнил он слова Велунда, о том, что нельзя надеяться только на силу брааги. Так же от компании из Легиона к ним присоединился Лесс. Получалась такая разношерстная компания, где каждый был представителем своей школы боя. Лесс с его имперской выучкой, четкими приемами и стройной техникой. Витек с его ростом и физической силой, юркий и ловкий, как степной волк Баха, и сам Борис, который был воспитан Кромхильдом в плане работы с оружием и Велундом, который постарался донести ему, что во время боя можно думать и менять шаблоны движений. Последнее особенно пригождалось Борису, который не обладал длинной рук и мощью Витька и опытом Лесса. Против последнего он как правило оставался особенно часто и, если в первую встречу Лесс казался Борису несокрушимой и страшной скалой, то сейчас все изменилось. Нет, в мастерстве Лесс по-прежнему давал фору, но его ограничением были как раз шаблоны. Борис же обнаружил, что стал несравнимо быстрее и точнее. Вот и сейчас выпады Лесса, которые тот наносил из-за своего щита, отражались Борисом довольно спокойно. Он как бы научился предвидеть их направление, сбивая их своими топорами, срывая дистанцию и заставляя легионера уходить в защиту.

– уххх – зашипел от боли Лесс, которому вскользь, но все же прилетело обухом по предплечью – с тех пор как мы встретились первый раз, ты стал совершено другим, гораздо сильнее.