Саша глянул, сколько осталось проверить. Оказалось, заметно больше половины. Пока ему не удалось найти ни одной ошибки или даже опечатки – и это несмотря на удивительное разнообразие теоретического арсенала, используемого Лораном. Скорее так – избыточное разнообразие.

– Из пушки по воробьям, – пробормотал Саша, – зачем ты стреляешь из пушки по воробьям?

Или пушка эта нужна для чего-то другого? А вот еще – гамильтониан электрослабого взаимодействия записан в представлении вторичного квантования – того самого, о котором Лоран говорил тогда, в ресторане. Какой в этом смысл, если он вычисляет время жизни одного мюона? А гамильтониан-то любопытный, оригинальный, удостоенный отдельного приложения. Пробежавшись по выкладкам француза, Саша закрыл глаза и попытался мысленно воспроизвести основные этапы расчета – только так можно убедиться, что ты действительно понял чужой метод.

Воспроизвел. Все верно.

Стоп. Есть еще кое-что.

Ухватив мысль и прочно ее удерживая, Саша сдвинул со стола тома – лежавший с края упал, – взял из принтера чистый лист и принялся писать. Да, так и есть – гамильтониан Лорана, помимо тривиального решения для одного мюона, содержал еще одно, куда более сложное. Точнее, мог содержать. Пока оно не найдено, Саша не мог быть уверен в этом на сто процентов. Возбужденный догадкой, он вскочил с кресла и принялся ходить по кабинету. Если решение есть, оно описывает систему мюонов, причем их взаимодействие надо учитывать уже в нулевом порядке теории возмущений, иначе чушь получается… Его вдруг пронзила мысль: а что будет со временем жизни?

– Черт побери… – пробормотал он. Бросил взгляд на часы: половина третьего ночи, но сна не было ни в одном глазу. Что делать? Сам Лоран знает о возможности второго решения, или проглядел? Может, написать ему прямо сейчас? Или сначала проверить самому?

Саша подошел к окну и уперся лбом в прохладное стекло. Нет, не надо пороть горячку. Сколько раз было такое – блестящая идея, пришедшая в голову накануне, на следующий день обращалась в тыкву. Не будет ли и здесь так же? Нет, не должно! Саша выдернул из лотка еще один лист, и повторил расчеты. Нет, все сходится, возможность нетривиального решения по-прежнему оставалась. Вот только какое оно?

– Спокойно, парень, сейчас ты этого все равно не решишь, – сказал он себе. Вспомнил, как отец любил повторять, подмигивая – с хорошей идеей надо переспать, и тогда станет ясно, насколько она хороша.

Саша лег в постель и закинул руки за голову. Хотя бы прикинуть напоследок вид модельной волновой функции. Симметрию мы обеспечим через детерминант, как обычно. И да, вот важный вопрос – сколько мюонов включить в систему? Минимум два, но интуиция подсказывала: маловато для нетривиального решения. Пусть будет четыре, тогда решение будем искать для закрытых оболочек, уже легче. Интегралы, интегралы… неприятно кольнуло: без помощи Алексея не обойтись, придется его просить. Или плюнуть, и самому посчитать на матлабе?..

Саша закрыл глаза. Утомленный напряженной работой, он окунулся в забытье на грани между явью и сном. Ему представлялось, что он делает доклад на семинаре у Кондратьева – рассказывает о новом решении, найденном в гамильтониане Лорана. «Интеграл перекрытия чему у тебя равен?» – спросил Алексей. «Ну, это просто», – ответил Саша, но вдруг с ужасом обнаружил, что не может даже его написать: переменные интегрирования путались, а экспонента почему-то расходилась вместо того, чтобы стремиться к нулю. Тут он догадался, что это сон, и с облегчением вынырнул из него. Уже светало. Саша повернулся на другой бок, и крепко, без сновидений, заснул.