Не расторопное утро незаметно пробиралось в приоткрытые окна, шелестом листвы напоминая о наступившем новом дне. Лёгкий прохладный ветерок лениво играл со шторами, поднимая их края, словно приглашая впустить свежесть в дремлющую комнату. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь ветви деревьев, ложились на стены причудливыми узорами, будто невидимый художник рисовал кистью из света.

Город просыпался медленно: где-то вдали слышались глухие шаги, скрип колёс велосипеда и редкие возгласы, эхом разносившиеся по ещё пустынным улицам. Аромат утреннего кофе из ближайшего кафе смешивался с запахами свежего хлеба, влажной земли и цветущих деревьев, на которых блестела ночная роса. Всё вокруг будто застыло в ожидании. Время текло неспешно, давая каждому возможность собраться с мыслями, прежде чем новый день увлечёт в свою суету.

Но покой утра был нарушен внезапным, уверенным стуком в дверь. Следом за ним раздался голос, полный знакомой иронии:

– Господин генерал, здравия желаю!

В дверях стоял мой боевой заместитель, Алекс Рейнхард. Он ухмылялся, придерживая потертый портфель с очередной порцией секретных документов, и выглядел так, будто только что выиграл очередную партию в шахматы с судьбой.

– И кого это я вижу?! – я развернулся, радостно разведя руки, будто собираясь обнять весь мир.

– Алекс Рейнхард, собственной персоной! Полковник, да ты глянь, снова поправился!

– Да хватит, генерал! – Алекс отмахнулся, но уголки его губ тронула улыбка.

– Сколько можно меня тыкать этим?! Да, поправился. Нервы, знаешь ли. А ещё твои вечные задания и пирожные. И, Валера, хватит в конце концов меня ими закармливать, и, хорош обниматься! Я тебе не баба. Вон лучше Жанну к себе прижми, ей-то точно понравится.

Он махнул рукой в сторону двери, где, слегка переминаясь с ноги на ногу, стояла душа нашей мужской компании и по совместительству политический аналитик Жанна Скориц. У женщин обычно не спрашивают о возрасте, хотя бы потому, что бы не получить ответ который вряд ли вы дождетесь от мужчины. Скажем так, чуть больше тридцати, разведенка и ребенок, великолепное образование – математический анализ.

Я всегда поражался людям, которые, которые его понимали, хотя бы. Немногие умели себя настроить так, чтобы потом им нравилось бродить в мире непрерывных процессов, пределов, производных, интегралов, теряться в рядах бесконечных цифр, пересекать бурный поток концепций, находить и терять изменением величин, тесно связанных с нашей жизнью. Эта странная наука была достоинством немногих и служила основой для понимания многих аспектов современной математики, физики, инженерии, экономики и других наук.

Это Жанна, которая, сейчас стоя передо мной поправляла рассыпавшиеся на плечах волосы, была гуру этой странной науки. Её взгляд, обычно достаточно рациональный и трезвый, сейчас как гончая метался по нашим улыбающимся лицам. Выбор был не велик или я, или Алекс, который присев на стул угрюмо копался в недрах своего портфеля. Солнечные лучи освещали лицо аналитика, заставляя ее щуриться, и от этого она выглядела ещё более беспомощной и растерянной.

– Жанна, прости старика, – я игриво прижал руку к груди.

– Цветущую розу я не заметил. – не дожидаясь ответа, я оттолкнул Алекса в сторону и подошёл к ней.

– Генерал, вам не кажется, что вы немного… – начала она, но я крепко пожал её руку, от чего она чуть не выронила небольшой планшет, который держала у себя в руках.

– Немного очарован? Да, признаюсь, это правда, – усмехнулся я.

– Вы здесь – как глоток свежего воздуха. Алекс, ты всё-таки умеешь выбирать лучших.