Эти воспоминания вернулись сейчас, обрушившись на неё тяжёлым грузом. Она старалась их отогнать, но они, подобно теням, скользили за её спиной, шептали ей на ухо невнятные слова.

– Приезжаем через двадцать минут, – раздался голос водителя, глухо прозвучавший через громкоговоритель.

Анна встрепенулась, словно очнулась от тяжёлого сна. Автобус уже пересёк границу городка, и за окном показались первые старые дома, стоявшие вплотную к дороге. Их потрескавшиеся фасады и тёмные окна, за которыми не горел свет, казались немыми свидетелями чужих историй. Это место не изменилось. Оно всё так же вызывало в ней смешанное чувство тоски и страха, как и много лет назад.

Когда автобус остановился у небольшой, полуразрушенной станции, Анна подняла чемодан и вышла наружу. Холодный воздух тут же ударил ей в лицо, пробираясь под тонкую куртку. Она поёжилась и подняла воротник, окидывая взглядом пустую улицу. Город был удивительно тихим, почти безжизненным, словно существовал в своём собственном, изолированном времени.

Она сделала несколько шагов вдоль дороги, стараясь не думать о том, что ей предстоит. Груз воспоминаний, который она несла с собой, казался тяжелее чемодана. Ещё немного, и она увидит тот самый дом. Тот самый, о котором думала все эти годы, но боялась вернуться.

– Добро пожаловать домой, – прошептала она, сама не заметив, как это сорвалось с её губ.

Её ждала дорога, ведущая в прошлое. Дорога, с которой не будет лёгкого пути назад.

Анна остановилась перед старым домом, который казался ей знакомым и чужим одновременно. Время наложило на его облик свой неумолимый отпечаток: фасад, когда-то окрашенный в светлый бежевый цвет, выцвел и покрылся сетью тонких трещин; массивная дубовая дверь, украшенная резным орнаментом, потемнела от сырости, а петли проржавели так, что, казалось, при первом же прикосновении они болезненно заскрипят. Дом словно ждал её возвращения, но ждал молча, безрадостно, будто бы обвиняя её в долгом отсутствии.

Тихий шорох за спиной заставил Анну обернуться. На узкой тропинке, ведущей к соседнему участку, стояла пожилая женщина. Её лицо скрывал глубокий капюшон шерстяного плаща, но тусклые глаза, сверкающие из-под его тени, смотрели прямо на Анну – внимательно, испытующе, с каким-то непонятным выражением, от которого по спине побежали мурашки.

– Вы… та самая? – спросила женщина хриплым голосом, делая шаг вперёд. Её ноги, обутые в массивные ботинки, едва слышно скрипели по гравийной дорожке.

– Простите? – Анна невольно отступила на шаг назад, чувствуя, как холодный воздух сковывает её грудь.

– Дочь Елены Ковалёвой, верно? – продолжила женщина, не сводя с неё пронизывающего взгляда. Её губы искривились в некоем подобии улыбки, но в этом движении не было ничего дружелюбного. – Мы думали, вы больше сюда не вернётесь.

Анна почувствовала, как её ладони становятся холодными и влажными от пота. Этот город, этот дом, эти люди… Всё здесь, казалось, пропитано тайной, которую она боялась узнать, но от которой не могла отказаться.

– Да, – наконец ответила она, собравшись с духом. – Я решила… пожить здесь некоторое время.

Женщина одобрительно кивнула, словно ожидала именно такого ответа. Её глаза на мгновение потухли, и в их взгляде появилось что-то иное – не то жалость, не то укор.

– Я живу рядом, – добавила женщина после короткой паузы, когда её глаза на миг потухли, сменив испытующий блеск на выражение, в котором Анна уловила то ли жалость, то ли укор. – Меня Ниной зовут. Если что, обращайтесь. Только не выходите по ночам. Здесь бывает… странно. – Последние слова она произнесла почти шёпотом, но в их звучании было что-то настораживающее, почти пугающее.