Алексей вскочил, его "Эфирный клинок" пылал в руке, синий свет резал тьму зала, как молния. Его гнев был слепящим, горячим, как лава, что текла в его венах, и он бросился за големом, его сапоги оставляли вмятины на мраморе. "Ты не уйдёшь!" – крикнул он, его голос гремел, перекрывая шум битвы, что разгорелась позади. Он видел, как голем бежит к воротам, "Сердце" сияло в его стальном кулаке, и каждый шаг предателя был как удар по его гордости. Минотавр рванулся следом, его топор взлетел, расколов воздух, но голем уклонился, и лезвие врезалось в колонну, осыпав её обломками. Костяной бык бросился наперерез, его рога вонзились в пол, поднимая облако пыли, но голем перепрыгнул его, его движения были слишком быстрыми для машины. Тенекрыл пикировал сверху, его когти царапали сталь, но предатель не остановился. Алексей ускорил бег, его "Сверхчувство" уловило каждый скрип суставов голема, каждый удар его ног о землю, и он прыгнул, его клинок вонзился в спину предателя, пробив пластину. Искры брызнули во тьму, голем пошатнулся, но не упал – он развернулся, его кулак метнулся к Алексею, и тот еле успел уклониться, рухнув на колени. "Зачем?!" – крикнул он, его голос был полон боли и ярости, но голем не ответил, его пустые глаза смотрели сквозь него. Гнев владыки был их единственным оружием в этот миг, и он гнал его вперёд, к предателю, что унёс их надежду.

Демоница поднялась, её копьё звякнуло о камень, и она крикнула: "Алексей, остановись!" Её голос рвался сквозь ветер, что ворвался в зал через открытые ворота, острый и полный страха за него. Она побежала следом, её шаги были неровными, ожоги на руках пульсировали болью, но она не остановилась – её копьё дрожало в руках, как живое, готовое бить. Алексей обернулся на её зов, его грудь вздымалась, а "Эфирный клинок" всё ещё пылал, но её слова остановили его на миг, как цепь, что удержала его от пропасти. "Он уходит!" – крикнул он в ответ, но её глаза, полные тревоги, заставили его сердце сжаться. Она догнала его, её когти сжали его руку, и она сказала: "Не бросайся один – мы вместе." Её голос дрожал, но в нём была сила, что всегда вела их через тьму. Минотавр рявкнул: "Она права, владыка!" – его топор врезался в пол, поднимая искры, а костяной бык добавил: "Мы догоним его!" Тенекрыл приземлился рядом, его крылья сложились, и он прохрипел: "Он бежит к врагу." Демоница посмотрела на Алексея, её дыхание было тяжёлым, но решительным, и она шагнула вперёд, её копьё поднялось, готовое к бою. "Я с тобой," – сказала она, и её зов был как маяк в ночи, что вернул его к ней. Он кивнул, его гнев смягчился её присутствием, и они бросились за големом вместе, их шаги гудели в унисон, как барабаны судьбы.

У стен крепости их ждала засада – белые плащи ордена "Света Пепла" высыпали из теней, их мечи сверкали в лунном свете, окружая голема, как стая волков. Алексей остановился, его "Сверхчувство" уловило запах железа и пепла, и он крикнул: "Ловушка!" Демоница встала рядом, её копьё вонзилось в землю, и она прорычала: "Они ждали этого." Голем шагнул к рыцарям, "Сердце" сияло в его руке, и один из них, в мантии с пепельным крестом, протянул ладонь, принимая кристалл. "Вы опоздали," – сказал он, его голос был холодным, как зимний ветер, и Алексей стиснул зубы, его клинок вспыхнул ярче. Минотавр рванулся вперёд, его топор разрубил первого рыцаря, но второй ударил его мечом, и кровь брызнула на траву. Костяной бык бросился в гущу врагов, его рога ломали щиты, а Тенекрыл взлетел, его когти рвали плащи, но врагов было слишком много. "Они знали," – прошептала демоница, её глаза сузились, и она шагнула к Алексею, её рука легла на его плечо. "Это их план," – ответил он, его голос был полон гнева, и он понял: голем был их пешкой с самого начала. Рыцари сомкнули строй, их мечи поднялись, и свет "Сердца" усилился, озаряя ночь. Алексей шагнул вперёд, его клинок метнулся к голему, но рыцарь в мантии поднял руку, и волна света отбросила его назад. Демоница поймала его, её дыхание было тяжёлым, но решительным, и она сказала: "Мы прорвёмся." Ловушка врага захлопнулась, но их воля ещё горела.