Возница высадил Бреннана на Сент-Мартин-лейн – в настоящий момент он жил в доме родителей жены – и поехал дальше, на Генриетта-стрит. Чертежное бюро работало на верхнем этаже дома под знаком розы, а прямо под ним располагались личные апартаменты Кэт.
Ее впустил привратник Фибс. В ответ на его приветствие она лишь рассеянно кивнула. Вдруг на Кэт накатила усталость. По лестнице она поднималась медленно, останавливаясь на каждой площадке.
Если Раш не сменит гнев на милость, у них только два пути. Первый – обратиться в суд, в надежде вынудить мирового судью пойти на уступки, но на это уйдет уйма времени и денег. А второй – найти человека, обладающего достаточным влиянием, чтобы надавить на Раша и заставить его снять ограничения.
Бреннан прав. Первый, кто приходит на ум, – это Марвуд. Он служит в Уайтхолле и пользуется доверием власть имущих, у него много знакомых при дворе. Без сомнения, некоторые из них у него в долгу. А лучше всего то, что непосредственный начальник Марвуда – лорд Арлингтон, государственный секретарь и самый влиятельный человек в государстве после короля. Стоит Марвуду довести ситуацию до сведения Арлингтона, и за пару часов дело разрешится в их пользу.
Но в том-то и беда, что Кэт не желала обращаться к Джеймсу Марвуду. Просить его о помощи? Только не это! Их и без того слишком многое связывает: оказанные друг другу услуги, невысказанные слова, нерешенные вопросы.
Джейн Эш, служанка Кэт, ждала у двери, чтобы взять у хозяйки плащ и шляпу и снять с ее ног башмаки, облепленные размокшей после дождя грязью. В гостиной горел камин, а на плите грелась кастрюля с водой. С тех пор как умерла мать Джейн, девочка ночевала в каморке, смежной со спальней. Служанка была настолько хрупкой и тоненькой, что почти не занимала места. В глубине души Кэт была рада ее обществу.
– Вам письмо, госпожа. Принести?
Еще один проклятый счет!
– Не сейчас.
Кэт направилась в спальню, чтобы надеть домашние туфли. Позже, вечером, когда она наконец добралась до письма, Кэт сразу поняла, что перед ней вовсе не счет: об этом свидетельствовало уже одно качество бумаги. Сломав печать, она развернула лист, и комнату тут же заполнил аромат успевших несколько выветриться духов, насыщенных, цветочных, с нотками мускуса.
Ma chère Madame…[2]
Письмо было от мадам де Борд. Кэт познакомилась с этой женщиной в прошлом году во Франции, когда выполняла заказ для герцогини Орлеанской, сестры короля Карла. Мадам де Борд служила у герцогини камеристкой и входила в ее ближний круг. Мадам де Борд отличалась добросердечием и глубокими познаниями в области моды. Они с Кэт стали хорошими подругами. После смерти сестры король предложил ее придворным дамам места в Англии. Мадам де Борд согласилась и теперь исполняла обязанности костюмерши королевы Екатерины.
…такое чувство, будто мы с Вами не виделись целую вечность. Не желаете заглянуть к нам как-нибудь вечерком? Буду очень рада. Ее величество в Саффолке, но у нас всегда собирается приятное общество, хотя в отсутствие королевы народу будет меньше, чем обычно. Полагаю, Вы с немалым интересом ознакомитесь с новыми веяниями моды, особенно в сфере обуви. Только за прошедшую неделю нам пришли две поставки из Парижа. Если позволит погода, выйдем погулять на террасу. Для меня самый удобный день – пятница…
Кэт отбросила письмо. Судя по звукам, доносившимся с лестничной площадки, Джейн щеткой отскребала с плаща грязь.
– Принеси перо и чернила! – крикнула ей Кэт. – И складной письменный столик!
Но когда все необходимое для письма оказалось перед ней, Кэт больше минуты просидела неподвижно с пером в руке. Наконец, обмакнув перо в чернильницу, она вывела на бумаге: