В тот миг, когда острие клинка случайно коснулось его кожи, мир вокруг Даниила исказился, словно отражение в кривом зеркале. Зеленые огни, похожие на призрачные зарницы, заплясали в воздухе – это были души его предков, древних волхвов, вернувшихся, чтобы направить его. В его голове раздался мощный, громоподобный рев – голос самого Велеса, древнего бога мудрости и магии: Беги! Спаси себя и свой род!

Внезапно он ощутил, как его тело начало трансформироваться. Кожа покрывалась густой шерстью, ногти на пальцах вытягивались и превращались в острые когти, зубы заострились, превращаясь в клыки хищника. Что-то пробудилось внутри него – древний инстинкт зверя, жаждущего свободы и крови. Даниил чувствовал, что теряет контроль над собой, что его личность растворяется в этой первобытной силе.

Он очнулся внезапно, словно его выдернули из глубокого сна. Голова гудела, тело ломило, а во рту ощущался тошнотворный привкус крови и чего-то металлического. Первое, что он увидел, – дешёвый номер в гостинице «Смоленск», с обшарпанными обоями и затхлым запахом сырости. Он лежал на простой простыне, пропитанной кровью, словно пролежал так целую вечность, истекая кровью.

Превозмогая слабость, он подошел к мутному зеркалу, висевшему над умывальником, и увидел в нем чужое отражение, которое навсегда его изменило. Зрачки его глаз сузились, став вертикальными, как у волка, а лицо приобрело звериные черты. На груди, прямо над сердцем, красовался выжженный символ Велеса – треугольник с волчьей головой, словно клеймо, поставленное раскаленным железом. Этот знак был не просто отметиной, а печатью, связывающей его с древним родом.

В новостях по телевизору, пробивающихся сквозь шипение помех, диктор вещал взволнованным голосом: «Внимание! Разыскивается особо опасный преступник! Археолог Даниил Громов подозревается в ограблении музея и вооружённом нападении… Просьба ко всем, кто обладает какой-либо информацией о местонахождении преступника, немедленно сообщить в полицию…»

Даниил резко обернулся, словно услышал выстрел. Окно было распахнуто, и на подоконнике, в луже дождевой воды, отражалась ворона. Но поразительным было не само наличие птицы, а то, что он увидел в отражении: вместо вороны там стояла девушка, закутанная в длинный черный плащ, бледная, словно лунный свет. В её глазах читались насмешка и холодная расчетливость.

– Ну-ну, оборотень, – прокаркала ворона, и её голос звучал слишком человеческим, неестественно, с оттенком цинизма. – Добро пожаловать в этот безумный мир, где переплетаются магия и реальность. Ты только начал свой путь.

Запах полыни и самогона, витающий в воздухе, был густым и резким, смешиваясь с ароматом сушеных трав, свисающих с потолка. В этом маленьком и уютном баре, который носил имя «Сторожево кострище», всегда ощущалась своя атмосфера. Здесь время будто прокрадывалось медленнее, и привычные законы мира уступали место другой, почти магической реальности, известной лишь избранным.

За барной стойкой трудился Борисыч – коренастый мужчина с хитрым взглядом и впечатляющей татуировкой «Берегиня» на бицепсе. Это был замысловатый узор из переплетающихся ветвей и цветов папоротника, который, казалось, светился в темноте. Несмотря на свою массивную фигуру, его руки двигались с неожиданной легкостью, когда он смешивал коктейль. В высоком бокале вспыхивали электрические огни, словно молнии, искрясь синим и белым.

«Молния Перуна», – объявил он, ставя бокал перед одним из посетителей. – «Одного глотка хватит, чтобы мертвец встал, а живой забыл, кто он на неделю».