– Пожалуйста, не делайте мне больно. Я пойду с вами добровольно, – пробормотала я жалостливым голоском, когда мужчины схватили меня за цепь от оков, которыми были захвачены в плен мои руки.

– Ты вздумала указывать, как нам с тобой обращаться? – гневно рявкнула на меня «госпожа».

– Нет, что Вы…

Женщина отошла в сторону и позволила двум верзилам вывести меня из подвала.

Как только мы поднялись по слабо освещённой лестнице наверх, оказались в длинном коридоре c множеством закрытых дверей. Остановившись возле одной такой деревянной преграды, женщина сделала четыре стука, и, не дождавшись ответа, открыла дверь. Она вошла в комнату, а следом туда затащили и меня.

– Вы? – не смогла я сдержать удивления, когда увидела за столом просторного кабинета знакомое лицо. А конкретно – ту самую важную шишку, которая должна была заплатить за мой сеанс в клубе гейш десять тысяч зелёных.

– Ну, здравствуй, Сакура, – произнёс, ехидно ухмыляясь, мужчина.

– Господин, я ещё не успела объяснить девушке наши порядки. Если позволите…

– Все вышли вон, – нагло прервал мафиози свою подчинённую. У той аж глаза из орбит повылезали.

– Что? – переспросила она дрожащим голосом.

– Ты меня слышала, Кацуми. Все за дверь.

– Как прикажете, господин.

Девушка сделала пару взмахов рукой, и мужчины, наконец, меня отпустили. А затем все трое удалились из кабинета. Я же для себя отметила, что высокомерную девицу зовут Кацуми. А затем мои мысли вернулись к мужчине, вальяжно восседавшему за резным письменным столом из красного дерева.

«Он глава якудзы. Лучше его не злить», – подумала я и медленно поклонилась своему похитителю. Который, очевидно, удивился этому жесту, судя по тому, как взлетела вверх его левая бровь.

– Ты умнее, чем выглядишь, – съязвил японец.

От этого комментария во мне потихоньку начала закипать ярость. Я сжала кулачки, но всё-таки смогла промолчать.

Тогда мужчина встал из-за стола и начал нарезать вокруг меня круги, разглядывая каждый сантиметр моего тела. А затем произнёс: «Раздевайся!»

– Что? Нет! – молниеносно среагировала я, вскрикнув от ужаса.

– Нет? Ты сказала мне "нет"? – одарил меня самым испепеляющим взглядом мерзавец.

Меня начало трясти. Сердце забилось так, будто сейчас выпрыгнет из груди.

– Нет! – повторила я в отчаянии, мотая головой в разные стороны.

Удар.

И вот я уже валялась на полу, хватаясь рукой за горящую от оплеухи щёку. Меня никогда раньше не били. Боже, как же это больно. Такое ощущение, что голова вот-вот взорвётся.

– Встала с пола и разделась. Если ещё раз ослушаешься, я отрежу тебе конечность.

По его лицу я поняла, что мужчина не шутит. Превозмогая боль и унижение, я кое-как поднялась на ноги.

Прости, мама-сан. Прости, папа-сан. Я вынуждена…

Не поднимая глаз, я начала медленно снимать с себя одежду.

– Резче, – прокричал мой обидчик.

Со слезами на глазах я сорвала с себя последние клочки ткани.

В тот момент, когда я оказалась перед ним полностью обнажённой, мой мир, казалось, сузился до размеров этого проклятого кабинета. Господин «одарил» меня холодным, как стальной клинок, взглядом, заставив напрочь забыть о тепле солнечного света и безмятежности, когда-то окутывающей мою жизнь. Каждое мгновение моего вот такого откровенного пребывания в его власти тянулось, словно вечность, заставляя меня чувствовать себя совершенно беззащитной. Каждой своей наглой ухмылкой, мужчина лишал меня частички достоинства. И это было безумно больно. Ведь я никогда раньше не оголяла своё тело перед противоположным полом.

– Шрамов нет. Татуировок тоже. Хорошо… Фигура тоже ничего.

Господин сел обратно за стол, а я продолжала молча перед ним стоять.