Когда Олег крадучись направился в кабинет к книжному шкафу, вдруг почувствовал какую-то неприязнь, словно опять кто-то невидимый смотрел на него сверлящим взглядом. Озноб пробежал по телу. Олег тут же себя успокоил: это просто нервы, работа суматошная, а ещё Эля не даёт житья. Главное, ключи оказались на месте.

На работе Олег напросился отвезти в морг коробку с расчлененным трупом, хотя это не относилось к его прямым обязанностям, но зато уже к обеду освободился и довольный, раскрасневшийся вышел из машины, где во дворе на скамейке его уже ждала Яна. Она поднялась при виде машины брата, поёжилась, от растерянности натянула капюшон куртки.

– Я чёт волнуюсь, – робко улыбнулась. – С этой квартирой столько связано…

Олег поздоровался и направился в подъезд. Следом за ним и сестра.

– Я хочу сама открыть дверь…

Олег молча протянул ключи, пропустил её вперёд.

Яна робко ступила в коридор, заглянула в комнату, прошла, не разуваясь. Она напряглась, тревожно всё разглядывала.

Рассматривая сестру, Олег подметил, что она заметно волнуется. Дождался, когда Яна нырнёт в спальню, расстегнул куртку и рухнул на диван в проходной комнате.

– Когда-то я здесь жила с Давидом! Он снимал эту квартиру, – восторженно воскликнула Яна и подошла к брату. – С тех пор ничего не изменилось, будто время застыло. – Вздохнула. – Потом встречалась со Славяном, он её подарил суррогатной матери Надькиной дочери, —пролепетала, слегка краснея, ясно понимая, что это воспоминание неуместно. – А теперь, брат, тайно от наших с тобой… – Здесь она засмеялась.

Швырнув куртку на диван, села напротив, в кресло. Олег не хотел говорить об Эле, по крайнем мере, начинать эту щекотливую тему, поэтому молча слушал сестру. А Яна почему-то начала рассказывать, как её этапировали в колонию. Здесь она уточнила: не в колонию, а в бывший мужской монастырь, который стал колонией. Тогда она написала письмо отцу…

Олег не забыл о переживаниях отца и рассказанные подробности того периода.

Осень 2011 года

Из подъезда вышел невысокого роста сосед Иван, протянув руку, обратился сочувственно:

– Здорово, Сергей, я что хотел – тебя предупредить: не проходи мимо, там, на подоконнике лежит письмо от твоей дочери. Видимо, кто-то вынул из почтового ящика. Может, что важное пишет. Ладно, не выбросили.

Сергей Романович поблагодарил внимательного соседа.

– Письмо от мамы! – воскликнул Яша, взирая на соседа.

– Яша, давай, как мужики поздороваемся за руки.

Шестилетний Яша не стал возражать и гордо шлепнул пятерней об открытую пухлую ладонь добряка – ровесника его дедушки.

– Деда, а где письмо от мамы?! – дёргая его за руку, суетливо воскликнул Яша, когда они поднимались по лестничной площадке.

Сергей Романович повернул голову в сторону подоконника.

– Письмо, вот оно… – С нетерпением взял конверт в руки, с ощущением тревоги распечатал его и медленно вынул письмо.

– Деда, читай быстрее! Мама моя скоро приедет из Москвы?

Сергей Романович вскользь пробежал по страницам письма, тут же почувствовал, как всё волнение отразилось на его побледневшем лице. От страха у него задрожали руки.

– Деда, говори, мама скоро приедет из Москвы?

– Яша, сынок, мама твоя написала, чтобы я тебе шоколадку купил, – пытаясь скрыть переживания, объяснил Сергей Романович.

– Да? – опешил Яша. – Тогда давай быстрее пойдем и купим шоколадку.

– Пойдем, – подбадривал дедушка не столько внука, сколько себя.

Сергей Романович медленно спустился вслед за Яшей и в замешательстве предложил внуку прогуляться в магазин. Что же опять наделала Яна? Что теперь будет? Рукой поправил сжимавшийся в горле ком и мысленно назвал дочь неугомонной.