– Да он-то секс имеет, – ядовито отозвалась Лера. – Мозги тебе трахает, извращуга островная.

– Португалия не остров, – заметила Анна. – Она на побережье Атлантического океана, но она не остров.

– Ой, да один хрен, боже ты мой. Мать, ну, ты везучая, конечно. Даже на берегу Атлантического океана для тебя нашелся Васенька. Симпатичный хоть? Или опять харя – в три дня не объедешь?

И тут Анна замолчала. Потому что Леандру был по-настоящему хорош собой. Так хорош, что сердце у нее замирало в молчаливом восторге. Ну, может, пока не сердце, а чего другое, но как только раздавался звонок скайпа, мозг Анны начинал вырабатывать эндорфины в количестве, достаточном, чтобы сделать счастливым все население Москвы.

– Симпатичный, – сдержанно сообщила она и с радостью отметила, что там, где раньше «болел» Васенька, теперь фонтанчиком бьет радостное возбуждение.

Анна знала, что виртуальные романы развиваются стремительно и заканчиваются внезапно, оставляя после себя вполне реальную сердечную рану. Знала и то, что глупо относиться к ежедневной болтовне по скайпу как к отношениям. Глупо краситься и укладывать волосы, будто собираешься на настоящее свидание. Глупо привязываться.

Она знала все. Но спустя две недели убила бы того, кто помешал бы ей не ответить на сообщение. К счастью, в пустой квартире и в пустой Москве таких смельчаков не нашлось.

– Ты, главное, не вздумай влюбиться, – наставляла Лера, – относись к нему как к порно-тамагочи: рано или поздно сдохнет, зато нового завести не вопрос вообще.

Леандру с его четким иберийским профилем, вьющимися волосами и глазами цвета горького шоколада совсем не походил на тамагочи, тем более, порно, потому что ни разу не перешел границы пристойности. Это Анну удивляло, радовало и немного разочаровывало.

Она, конечно, приучала себя к мысли, что однажды сказка закончится, и Леандру исчезнет так же внезапно, как появился. Снимут в его атлантическом раю карантин, вернется он в свои бары, к своим друзьям, в свою обычную жизнь. И долгие, по несколько часов, разговоры с какой-то русской теткой станут ему не нужны. Хорошо если спасибо скажет.

Но Леандру сказал:

– Как бы мне хотелось увидеть тебя по-настоящему.

Это произошло спустя две недели после их знакомства, и Анна поняла: сейчас будет дикпик.

«Долго же ты, сеньор, собирался»…

– Ты могла бы приехать в Лиссабон?

Приглашение прозвучало так неожиданно, что Анна разозлилась: «Да сколько можно? Давай, переходи к делу».

– Это не так далеко, как многие думают, – продолжал непредсказуемый интернет-знакомец.

– Леандру, чего ты хочешь? – раздраженно буркнула Анна.

– Хочу, чтобы ты приехала.

– А я хочу миллион долларов, и чтобы на моей свадьбе пел Синатра. Но этого тоже не будет.

– Нет, правда. Я всю жизнь откладывал все на потом. И вот сейчас вижу это «потом», и оно мне не нравится. Я влюблен, и больше не хочу ничего откладывать. Приезжай.

– Ты вообще в курсе, что в мире происходит? Как я приеду? Перейду Финский залив по льду, как Ленин? Так апрель на дворе, до льда еще месяцев шесть, а то и восемь!

– Я знаю, как все устроить, – очень тихо и очень серьезно ответил Леандру. – Если будешь делать, что я скажу, через неделю встречу тебя в Лиссабонском аэропорту.

Мимо закрытых магазинов, через зал выдачи багажа, где ленты транспортеров напоминали огромных спящих змей, сквозь «зеленый коридор» с таможенниками, не проявившими к ее дорожному баулу интереса, Анна подошла к раздвижным дверям, ведущим в зал прилета.

Остановилась, глубоко вдохнула. Поправила на лице респиратор и нервно усмехнулась. Мелькнула мысль: «Будь у поросенка Фунтика и Дарта Вейдера общее потомство, оно бы выглядело именно так – красное от нервов и жары, тяжело сопящее и лохматое. И вот такой он впервые меня увидит, – вздохнула Анна. – И поймет, что зря потратил столько усилий, времени и денег… Доставка-то, небось, обошлась ему недешево. Ну, да ладно. Обратно все равно ходу нет, так что вперед и с песней. Нехорошо заставлять человека ждать».