– Думаешь, мы встретим кого-то в дороге? – спросила она, подходя к Этьену.

– Вряд ли, – ответил он, задумчиво глядя на расстилающуюся впереди равнину. – Но осторожность никогда не бывает лишней. Нам говорили о разбойниках, но они редко нападают на группы с охраной.

– Или просто не рискнули выйти нам навстречу, – пробормотал один из солдат, проверяя меч.

Когда всё было готово, группа двинулась к городским воротам. Стражники лениво проверили их документы, пожелали удачи в пути и, отворив тяжёлые деревянные створки, выпустили их за пределы города.

Впереди лежала дорога на Нанси, и, хотя ночь прошла спокойно, напряжение ещё не рассеялось. Изабель поёжилась – то ли от утреннего холода, то ли от чувства, что спокойствие может оказаться обманчивым.

Колёса кареты мерно стучали по дороге, убаюкивая, но Изабель не могла уснуть. Долгий путь оставляет слишком много времени для мыслей.

Она откинулась назад, прикрыв глаза. И воспоминания сами собой всплыли в голове…

Голос, зовущий в ночи

Изабель было лет восемь, когда впервые услышала голос.

Это случилось в доме Робера Бюро. Все уже спали, но что-то разбудило её.

Она открыла глаза и вдруг поняла, что не одна.

Комната была тёмной, лишь слабый лунный свет пробивался сквозь ставни. Но в этой тишине раздался шёпот – тихий, древний, зовущий.

– Изабель…

Она сжала одеяло, сердце бешено заколотилось.

Голос звучал не пугающе, но властно, словно он был здесь всегда.

Изабель хотела закричать, но не смогла.

– Ты знаешь меня, дитя.

Она не знала, кто говорит.

Но знала, что говорит правду.

Её тело двигалось само. Изабель встала с кровати и, не понимая, зачем, подошла к окну.

И увидела её.

На фоне сада, в свете луны, стояла женщина.

Высокая, в тёмном платье. Волосы спускались волнами, и казалось, что ветер не колышет их, а подчиняется.

Изабель узнала её сразу.

Донна Анна.

Но в тот миг она выглядела иначе.

Не как знатная дама.

Не как человек.

Изабель не могла объяснить этого.

Она просто чувствовала.

– Спи, дитя, – прошептал голос.

И Изабель послушалась.

Она закрыла глаза, а когда проснулась – Донны Анны не было.

Она никогда не спрашивала о той ночи.

Но с тех пор, когда Донна Анна смотрела на неё, Изабель знала, что между ними есть связь.

Глубже, чем слова. Древнее, чем сама память.

Карета снова подпрыгнула, и Изабель вздрогнула, выходя из полусна.

В груди осталось странное чувство.

Было ли это сном? Или реальностью?

Она не знала.

Но знала одно:

Донна Анна всегда знала о ней больше, чем говорила.

Они покинули Сен-Дизье рано утром, когда город только пробуждался. За его стенами открывалась широкая равнина, расстилающаяся на многие лье вперёд, укрытая лёгким туманом, который медленно растворялся в лучах восходящего солнца. Дорога сначала шла вдоль реки Марны, петляя среди лесов и перелесков, а затем уходила вглубь Лотарингии.

Здесь всё было иначе, чем в Шампани. Земля казалась более дикой, реже заселённой, а деревушки, встречавшиеся на пути, были небольшими и скромными. В отличие от богатых городов, здесь дома выглядели простыми, крыши покрытыми соломой, а стены – деревянными или глинобитными. Лишь изредка попадались каменные постройки – чаще всего это были небольшие часовни или укреплённые дома местных сеньоров.

Лотарингия находилась под властью герцога Иоанна II, и его влияние ощущалось повсюду. По дорогам курсировали вооружённые отряды, следящие за порядком и безопасностью, а на перекрёстках встречались герцогские знаки – белые кресты на красном фоне. Однако путешественники не спешили останавливаться в каждом селении – путь был долгим, а осенняя погода переменчивой.