С этими словами она ударила посохом о землю, и из-под ног культистов поднялись песчаные руки, хватая их за ноги и руки. Культисты начали дёргаться, но их движения были скованы.

– Серьёзно? – проворчал Орфей, но всё же отступил в сторону, наблюдая за действиями Розарии.

Она подошла ближе к одному из культистов, её глаза сверкали опасным золотистым огнём.

– Как нам попасть внутрь? – её голос был холодным, как лёд.

– Во имя Владыки, я ничего не скажу! – выкрикнул один из культистов. Его голос был резким, но в нём чувствовался страх. Второй поддержал его, выкрикивая что-то о вечной преданности.

– Даже так? – усмехнулась Розария, и из её руки вырвался песчаный шип, который пронзил ступню одного из пленников. Тот вскрикнул от боли, но упрямо отвернулся, сжимая зубы.

– Ох, как же ты меня раздражаешь! – взревел Орфей, подскочив к другому культисту и, не удержавшись, ударил его кулаком. Культист вырубился, а Орфей отступил назад, потирая кулак.

– Почему это всегда больно именно мне? – пробормотал он, с раздражением разглядывая свои руки.

– Хватит, – сказал Лоран, подходя к ещё одному культисту. Он вырубил его простым ударом, прежде чем повернуться к остальным. – Это бесполезно. Они ничего не скажут. Нам нужно понять, как войти в башню, самим.

Но прежде чем они успели решить, что делать дальше, третий культист, всё ещё скованный, тяжело вздохнул и заговорил:

– Постойте… Я скажу. Но вы должны понять, что я здесь не по своей воле.

Он медленно снял маску, открывая худое лицо, испещрённое шрамами. Его глаза были полны усталости.

– Кто ты? – спросил Лоран, внимательно глядя на него.

– Лицемерно помилованный, – горько усмехнулся культист. – Церковь решила, что я недостоин жизни, но достаточно хорош для шпионажа. Меня хотели предать анафеме, но, как видите, теперь я лишь пешка между двумя сторонами. И церковь, и культисты – все они одинаковы. Они разрушают всё, что есть в этом мире, во имя своих амбиций.

Розария нахмурилась, но не перебила. Культист продолжил:

– Эта башня… Она полна тьмы. Вы хотите узнать, что внутри? Тогда приготовьтесь. Это место оставляет глубокий шрам на душе. Оно безобразно, как внешне, так и изнутри. Даже если вы откроете дверь, вы увидите не просто зло, но… пустоту, которая поглотит вас. Сила Владыки слишком велика, чтобы вы могли её понять. Не думайте, что я умираю, истекая кровью, – нет, я ещё жив, моя плоть свежа. Но вам, как и мне, не понять до конца ужас этого места.

Лоран нахмурился, глядя на башню, будто пытаясь её разгадать.

– Ты можешь помочь нам войти? – спросил он, скрестив руки на груди.

Культист тяжело вздохнул:

– Если хотите выжить – мой совет: уходите. Но если такова ваша воля, я расскажу, как войти. Однако вы должны понять – это не откроет вам путь к спасению. Только к ещё большему страданию.

Лоран и Розария переглянулись. Орфей, стоявший чуть в стороне, нервно оглянулся на улицу, будто ожидая, что вот-вот появится ещё кто-то.

– Рассказывай, – тихо сказал Лоран, его голос был твёрдым. – Мы готовы.

Лоран стоял перед массивной дверью башни, ощущая, как холодный обсидиан будто притягивает его ладони. Культист, тяжело дыша, поднялся рядом с ним, его рука дрожала от слабости. Лицо культиста исказилось горькой улыбкой, когда он заговорил:

– Чтобы войти, вы должны пролить кровь. Не просто любую кровь, а кровь того, кто связан с "Umbrae Cineris". – Он приподнял рукав, показывая татуировку организации на предплечье. – Перережьте её, капните кровью на порог. Я… я и так уже мёртв. Пользуйтесь мной, у меня ничего не осталось.

Лоран и Розария переглянулись. В глазах девушки читалось сомнение и страх, но она крепче сжала посох, скрывая эмоции.