Но ответа не последовало.

Я стоял под той самой яблоней, чувствуя, как мысли словно тысячи осколков стекла разрывают моё сознание. Я хотел бежать, спрятаться, исчезнуть, но в то же время внутри меня что-то рвалось обратно – к Лилии, к отцу, к тому, что я называл домом. В груди пульсировала боль, будто на месте сердца осталась лишь пустота.

"Что я наделал? Или… что со мной сделали?" – этот вопрос возвращался снова и снова, но ответов не было. Только лицо Лилии, её светлые глаза, смотрящие на меня с теплом. "Она же поверила бы мне. Но что, если она узнает? Если её спросят? Она не сможет лгать… Они заставят её говорить."

От этой мысли меня пробила дрожь. Я зажал голову руками, как будто это могло заглушить поток тревог. Слабый шёпот в голове, казалось, эхом вынырнул из моего подсознания:

– Ты не сможешь защитить её, если вернёшься. Если ты сейчас не уйдёшь далеко, ты потеряешь всё.

– Я не хочу терять её, – прошептал я, даже не осознавая, что говорю вслух. – Но я не могу оставить её… Она ведь поймёт… Она должна понять.

Шепот стал громче, настойчивее:

– Это глупо. Ты приведёшь за собой опасность. Ты же видел, что произошло в зале. Она окажется между тобой и смертью, если ты вернёшься.

Я затряс головой, пытаясь избавиться от этих слов, но они словно проникли в саму ткань моего разума.

– Но отец… – я почувствовал, как голос мой дрогнул. – Он ведь остынет, правда? Я могу вернуться, объясниться…

– Он уже принял решение, – резко ответил голос. – Ты видел его глаза. В них не осталось места для сомнений. Для него ты виноват. В этом нет обратного пути.

Эти слова были как ледяной ветер, проникающий под кожу. Я опустился на землю, прислонившись спиной к дереву, чувствуя, как тяжесть всего случившегося давит на меня.

– Но если я просто исчезну… всё станет ещё хуже, – прошептал я. – Они будут искать меня. Они могут найти Лилию.

Шёпот стал мягче, почти утешающе:

– Ты сделаешь только хуже, если будешь колебаться. Беги, пока можешь. Спрячься. Найди правду. И только потом вернись.

Я прикрыл глаза, но слёзы всё равно потекли. Я ощущал себя загнанным зверем, которому некуда деваться. Между отчаянием и надеждой была тонкая грань, но я не мог понять, на какой стороне нахожусь. Лилия… отец… даже Мирелия с её холодными словами… Они все остались позади, а я теперь был никем.

От изнеможения я привалился к стволу яблони. Тихий шелест листвы казался убаюкивающим. Мысли в голове стали медленно угасать, пока я не погрузился в беспокойный сон, полный теней и голосов, которые звали меня по имени.

Лоран проснулся от звуков голосов и смеха, доносящихся неподалёку. Он резко сел, сердце забилось быстрее. Несколько секунд он осматривался, пытаясь понять, где находится. Лучи утреннего солнца пробивались сквозь крону яблони, под которой он заснул, и освещали простую, но уютную картину: неподалёку семейство фермеров собирало яблоки. Мужчина с крепкой фигурой и седыми прядями в волосах отдавал команды, а двое детей весело смеялись, подбрасывая красные плоды в корзины.

– Смотрите, папа! Я собрала больше всех! – звонко выкрикнула девочка с каштановыми волосами, гордо поднимая свою корзину.

– Отличная работа, Люсинда! – с улыбкой похвалил её отец. – Грег, а ты отстаешь! Ваша сестра скоро соберет весь урожай сама.

– Это нечестно, она начинает раньше меня! – проворчал мальчик, стараясь наверстать упущенное. Его руки ловко срывали яблоки с веток, но улыбка всё равно играла на его лице.

Идиллия заставила Лорана замереть. На мгновение он почувствовал тепло от этой картины. "Как бы я хотел оказаться на их месте…" – подумал он, но воспоминания о тронном зале и голос в голове тут же вернули его к реальности.