— Нет. Я…

— Идите, пишите.

— Что? — опешила распорядительница.

— Мэйс Кария, выдайте леди Квин бумагу и самопишущее перо.

Миргения, которую мне все больше хотелось назвать Мигренией, побагровела и схватилась за сердце.

— Вы.. вы… Господин магистр, вы меня увольняете?

— Вы сами изъявили такое желание. Не смею задерживать.

— Вы не посмеете! — взвизгнула леди Квин. — Я — баронесса! Моя сестра — фрейлина ее величества королевы-матери! А кто будет заниматься организацией отбора невест для его величества? Кто проследит за порядком и нравственным обликом претенденток? Вы ставите под угрозу важнейшее мероприятие в жизни короля и королевства — избрание будущей королевы Риртона!

Синеглазый красавчик сощурился:

— Неужели? А мне показалось, это вы решили шантажировать меня срывом столь важного мероприятия, леди Квин.

— Вам показалось. Никакого заявления вы от меня не дождетесь! — вздернула подбородок вредная дама.

— Что ж. Мэйс Кария, — короткий взгляд на секретаршу заставил ее вытянуться стрункой. — Подготовьте приказ о прерывании стажировки госпожи Миргении Квин и окончательном с ней расчете. Леди Квин, вы не выдержали испытательный срок, ваше зачисление в штат школы невозможно. Пройдите в бухгалтерию и получите расчет за неделю работы.

— Я это так не оставлю! Я буду жаловаться Совету Ока! И даже самому королю!

— Вам не надо далеко ходить, — усмехнулся магистр Сириен. — Если его величество пожелает принять вашу жалобу.

Я давно заметила, что «потайная» дверь, о которой вся школа знала, потому что она почти никогда не закрывалась в задней стене ректорского кабинета, опять приоткрыта.

Также все были в курсе, что за стеной находилась защищенная комната для тайных переговоров. Но весь кабинет был отлично защищен, потому прежний ректор в отдельной переговорной не нуждался и держал в полупотайной комнате штофчик с крепкой выпивкой, закуску, конфискованные у адептов шпаргалки и прочие культовые предметы.

— Не пожелаю! — донесся голос Артана Седьмого из глубин ректорского кабинета. — Я все слышал, делай как считаешь нужным.

И дверь с треском захлопнулась, хотя к ней никто с той стороны не подходил.

— Вы поняли, леди? — магистр Сириен насмешливо поднял бровь. — Король не пожелал принять вашу жалобу.

— Не верю! — заявила Мигрения. — Не верю, что наш милосердный король не снизошел бы к бедственному положению благородной дамы. Это розыгрыш, вы это подстроили, посмели лицедейски изображать королевский голос.

— Вы всегда можете подать жалобу в канцелярию его величества или лично в королевские руки в приемный день. А сейчас вон из моего кабинета!

Под гневным взглядом мужчины дверь в приемную распахнулась, грохнув о косяк. Секретарша, вся белая от переживаний, выскочила юрким воробышком. Леди Квин, подобрав пухлыми ручками юбки, с достоинством выплыла.

Я осталась, проигнорировав раздраженный взгляд хозяина кабинета.

— А вы что стоите? — хмуро спросил мой будущий работодатель. — Ступайте в вашу комнату, никто вас из нее не выгонит. — И, перестав обращать на меня внимание, словно я скоропостижно исчезла по его слову, воззрился на Ворона: — Ты об этой девице хлопотал, Эрвид? Это та самая Асси Лиртан, получившая личное приглашение короля?

— Та самая, — подтвердил некромант. — А ты не поторопился выгонять Мигрению?

Ага, не я одна страдаю привычкой к перестановке букв в труднопроизносимых именах.

— Где мы теперь найдем распорядительницу, которая справилась бы с полусотней вздорных черных ведьм? — сокрушался Ворон.

А ведь это мой шанс! Единственный! Я шагнула к ректорскому столу.

— А зачем вам искать, когда я уже тут?