– Весь период своего дежурства вы неотлучно находились на посту, добросовестно выполняли свои обязанности и можете с уверенностью утверждать, что ничего не прошло мимо вашего внимания? – спросил император, тщательно наблюдая за допрашиваемыми.

– Да, сир, – почти сразу выпалил тот, что взялся отвечать на вопросы.

Второй же гвардеец продолжал стоять молча, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.

– Подумайте ещё раз, над вопросом, который я вам задал. Он был последним, больше я ничего спрашивать не буду. Для вас будет лучше, если вы всё же ответите мне правдиво.

Молодой гвардеец скосил глаза на товарища, но тот уныло молчал, уставившись в пол. Он закусил губу, отчаянно борясь сам с собой, и наконец выпалил:

– Ваше императорское величество, я не мог бы под присягой утверждать, что отвечаю за всё время своего дежурства, так как в какой-то момент времени, – он замялся и закончил совсем тихо: – Кажется, я уснул на посту.

Его товарищ бросал на говорившего красноречивые взгляды, но тот, поглощённый собственными переживаниями, их просто не заметил.

– Значит, ты уснул и мог не видеть, как второй караульный открыл калитку? – невинно поинтересовался император, изучая говорившего вторым зрением.

– Я не знаю, сир, вряд ли такое возможно, – пробормотал гвардеец испуганно.

Его товарищ, рухнув на колени, затараторил:

– Ваше императорское величество, я ничего такого не делал, я бы никогда…Я, кажется, тоже заснул, просто признаться не решился, что вот так на посту…

Адриан поморщился и сделал знак рукой:

– Уведите!

– Как прикажете с ними поступить? – спросил Дрейк, когда за конвоем закрылась дверь.

Адриан задумчиво постучал пальцами по столу.

– Что ты думаешь о том, что услышал? – ответил он вопросом на вопрос и испытывающее посмотрел на капитана.

– Этот общий сон кажется мне более чем странным, сир, – осторожно произнёс Дрейк, тщательно подбирая слова. – Я предположил бы, хотя это и совершенно невозможно, что они просто набрались на посту, но оба трезвые как стёклышко. А это значит, либо караульные лгут и являются соучастниками похитителей, либо им «помогли» на время отключиться, что видится мне более вероятным.

Адриан едва заметно кивнул, словно отвечая своим собственным мыслям, и на минуту в комнате воцарилась тишина.

– В их ауре остаточные следы воздействия энергетического плетения, – наконец произнёс он, размышляя вслух. – Слабые, едва заметные, значит, вмешательство было довольно кратковременным и точечным. Скорее всего, использовали заранее созданный энергетический носитель.

«И этот носитель абсолютно точно был Тёмным!» – добавил он про себя и сжал кулаки так, что хрустнули костяшки пальцев.

Минуту император не замечал ничего вокруг, а потом, словно очнувшись, в упор посмотрел на капитана:

– Твоё предположение верно, их действительно усыпили на короткий промежуток времени. Только что помешало тебе прийти к этому выводу раньше?

Дрейк опустил голову:

– Я неправильно задавал вопросы.

Адриан кивнул снова, и капитан опустил голову ещё ниже.

– Мне нужны результаты, Дрейк, время дорого. Что же касается этих двоих, тот, который сознался, может продолжить службу, а того, который соврал, высечь на плацу и отправить в пограничный гарнизон, – вынес вердикт император.

– Да, сир, – склонил голову Дрейк и замер, ожидая продолжения.

Однако, Адриан, начавший что-то писать, полностью погрузился в свои мысли и уже не обращал на него никакого внимания. Капитан постоял некоторое время переминаясь с ноги на ногу и наконец, решившись привлечь внимание правителя, негромко кашлянул. Император удивлённо поднял на него глаза: