– Это Митяй делал, – тихо призналась Сильва, с нескрываемой нежностью оглядывая старательно выпиленные фигурки. – Он жениться хотел по осени, деток заиметь, вот и… славный был резчик.

– Простите, я, пожалуй, переночую в другой, – вдруг попятился Белик.

– Нет-нет. Я буду рада, что хоть кому-то эти стены подарят спокойный сон. Нам-то теперь все равно, а ты оставайся. Митяю было бы приятно.

– Спасибо, – глухо пробормотал пацан, отводя глаза в сторону, но женщина только ласково улыбнулась и, робко пригладив его каштановые вихры, поспешила уйти: эта комната навевала слишком тяжелые воспоминания.

Белик неторопливо прошелся вдоль стен, у дальнего угла ненадолго замер, к чему-то настороженно прислушиваясь. Мельком глянул в окно, из которого открывался прекрасный вид на непроницаемо черный лес, после чего быстро вернулся к столу. Осторожно выложил на ровную деревянную поверхность сверток с необычным талисманом. Наконец, стянул грубую бечеву и очень бережно развернул плотную ткань.

Дядько с растущей тревогой прислушивался к волчьему вою, становившемуся все более настойчивым. Теперь он не прекращался ни на минуту, словно хищники задались целью извести людей страхом и неопределенностью. Голосов было так много, что это казалось невероятным. Ну, как могло собраться в одном месте СТОЛЬКО хищников?! Их же не меньше двух сотен голов! Как не перегрызлись друг с другом?! Почему так упорно стерегут несчастную деревеньку? Что им понадобилось тут в самый разгар лета, когда другой добычи вокруг видимо-невидимо?!

Страж обошел наспех укрепленный периметр, оглядел торопливо сколоченные помосты, с которых вооруженные до зубов воины следили за лесом. Затем тоже забрался наверх и снова всмотрелся в темноту.

– Идут, – негромко обронил он через пару томительным минут.

Перворожденные едва заметно кивнули: их глаза тоже различили подозрительное шевеление в траве. Причем было похоже, что на этот раз волки решили не оповещать людей о своем приближении, потому что заунывный вой слышался по-прежнему в отдалении, тогда как немалая часть хищников подкрадывалась к деревне под прикрытием травы и тяжелых колосьев. Подкрадывалась молча. Осторожно. Умело. Обычные люди не узрели бы в темноте их стремительных тел, но глаза эльфов и привычный к ночному бдению Страж вовремя предупредили остальных.

А звери действительно не издавали ни звука – ни визга, ни рычания, ни сопения. Это не укладывалось в голове, но они шли медленно, старательно таясь, словно на большой охоте. Временами даже ползли, чтобы не выдать себя раньше времени и сейчас походили скорее на сплоченный боевой отряд, чем на дикую стаю.

– Окружают, – бесстрастно заметил Элиар, пробежавшись глазами по окрестностям. Танарис согласно кивнул.

– Грамотно работают.

– Сколько видишь?

– На вскидку, десятков пять-шесть. Со своей стороны. Еще столько же – с вашей.

– Плюс в лесу осталось не меньше, – так же ровно добавил Таррэн.

– Думаешь, рискнут? – с интересом покосился на него Элиар.

Темный молча кивнул.

– Вот и славно, – с неожиданным смешком заключил Танарис и кровожадно улыбнулся. – Поохотимся напоследок. Не знаю, как вы, а я уже лет сто не развлекался по-настоящему.

– Хватит еще на твою долю развлечений, – пообещал эльфу бесшумно приблизившийся Страж. – Доберемся до места, и тогда поймешь, что настоящее веселье только начинается.

– Неужто у вас дома бывает так же забавно, как здесь? – заинтересованно обернулся Элиар.

Дядько понимающе усмехнулся.

– Если желаешь, могу даже в гости пригласить. Отдохнуть на природе, развеяться, так сказать, вкусить всех прелестей походной жизни, за трофеем в лес сходить…