— Послушайте, — не выдержала я. — Хоть скажите, сколько мы еще ехать будем?

Он обернулся на меня и приподнял бровь. Ну выражение лица такое сделал, как будто у него грязь из-под ногтей слово молвить осмелилась.

— Как приедем, так вам и сообщим, — соизволил он открыть рот.

— Я орина, а вы ведете себя так, словно корову на рынок везете! — мое возмущение набирало обороты.

— Девочка, я наемник, — вдруг зарычал он на меня со злостью. — Мне велено — я делаю. Не ты платила, так что не перед тобой мне ответ держать.

— Наемник?! — наверное, мои глаза в этот момент сделались вдвое больше. — Но зачем отцу наемники?

Он захохотал, издевательски так.

— Потому что воины твоего отца — слабаки, не знающие местных дорог. А ему очень срочно нужно было тебя выдворить. Повезло... Нам, но не тебе, девочка. Заказ старый, но уж доделаю то, что много лет назад не смог.

Его глаза сверкнули синим ледяным пламенем.

Маг!

Наконец, до меня дошло, кто он. Собственная магия настолько ослабла, что я совсем не различала, кто передо мной. В этот момент мне стало страшно.

— Куда вы меня везете? — вырвалось у меня, прежде чем я осознала, куда ведут меня мысли.

— Куда надо! — шикнул он на меня и, подняв голову, взглянул на впереди скачущих мужчин. — Следующий поворот — сворачиваем направо. На северный тракт, — прокричал он им и вновь повернулся ко мне. — Надеюсь, у вас есть теплые одеяла. В землях вольных оборотней до сих пор в лесах снега лежат. Его раскатистый смех прокатился по тракту.

Я сидела в карете и не знала, как быть. Куда меня везут и кто это вообще такие?
В то, что мой отец спешно нашёл наёмников, знающих, как быстро, не заплутав, добраться до границ, я легко верила. С него станется. Боялся, поди, как бы император не передумал отправлять к пустыникам его дочь. Действовал на опережение. Придёт приказ от императора отменить поездку, а он такой: «Так я уже выполнил предыдущее ваше требование и отправил кровинушку свою к границам».

Стиснув зубы, ощутила, как мелко трясутся руки. Мы действительно свернули на северную дорогу, да и сейчас я догадывалась, что меня изначально никто не повёз к границе.

***

Солнце склонялось к горизонту, и я в ужасе понимала, что никто не остановится сейчас ни у какого трактира. Напротив, лошадей нещадно стегали, чтобы они неслись быстрее. И самое жуткое — ни шанса на спасение. Если начну кричать, высовываясь из окна, остановятся и так скрутят, что пальцем пошевелить не смогу. В голову лезли совсем уж отчаянные решения — выпрыгнуть на ходу и тут же убиться о ближайший ствол дерева.

Сжав ладонями голову, тихо взвыла:

— Хуже быть уже не может...

Внезапно лошади заржали. Карету сильно качнуло, и раздались крики. Свист — прямо над ухом. В дверку сверху врезалась сначала одна стрела, затем вторая. Моргнув, я сообразила, что на нас напали. Взвизгнув, повалилась на пол и, обняв колени, прислушивалась к происходящему.

Возница вскрикнул. Что-то упало на дорогу, и карету снова тряхнуло так, что мое тело подпрыгнуло. Нервное лошадиное ржание. Еще несколько стрел проткнули дверь.
В окно просунулась ветка, и её тут же переломило. На меня полетели сухие листочки. Закрыв голову руками, замерла. Но надолго меня не хватило. Я снова принялась возиться на месте.

Перед окном мелькали силуэты воинов.

Кто есть кто?

Чётко я понимала одно — своих там снаружи у меня точно не было.

— Отступаем! Назад! — прокричал командир наёмников.

Выдохнув, я зажмурилась. Стало тише. Мне чудилось, словно по дороге с разных сторон бегут звери. Сама не понимала, откуда такое ощущение. Но оно только усиливалось.